Места в доме хватит.
У Кэтрин замерло сердце. Омаха! Ведь это конец всем ее мечтам!
- Мне надо подумать, - ответил отец.
- Мы уезжаем шестичасовым поездом, - сказал дядя Ральф. - Дай мне
знать до нашего отъезда.
Когда Кэтрин с отцом остались одни, отец застонал:
- Омаха! Держу пари, что там нет даже приличной парикмахерской!
Однако Кэтрин понимала, что он устроил это представление только ради
нее. Есть там приличная парикмахерская или нет, выбора у него не было.
Жизнь наконец поймала его в ловушку. Не сломит ли это его духа,
беспокоилась Кэтрин. Ведь ему нужно будет каждый день в установленные часы
сидеть на постоянной и скучной работе. Он станет похож на вольную птицу,
которую поймали и посадили в клетку. Она бьется крыльями о прутья и
умирает в неволе. Самой же Кэтрин теперь придется забыть о Северозападном
университете. Она обратилась за стипендией, но ответа не получила. Во
второй половине дня отец позвонил брату и сказал, что принимает его
предложение.
На следующее утро девушка пошла к директору школы, чтобы уведомить
его о своем переходе в одну из омахских школ. Не успела Кэтрин, войдя в
его кабинет, открыть рот, как директор сказал:
- Поздравляю тебя, Кэтрин, тебе только что присудили стипендию на
учебу в Северозападном университете.
Вечером Кэтрин и отец долго обсуждали эту новость и в конце концов
решили, что он поедет в Омаху, а Кэтрин отправится в университет и
поселится в общежитии студенческого городка. Итак, через десять дней
Кэтрин проводила отца на вокзал и попрощалась с ним. Когда они
расставались, ее охватило чувство бесконечного одиночества. Было так
грустно, что уезжает человек, которого она любит больше всего на свете.
Тем не менее ей все же не терпелось, чтобы поезд поскорее тронулся. Кэтрин
охватило приятное волнение при мысли о том, что теперь она будет свободна
и впервые станет жить так, как ей хочется. Она стояла на платформе и
смотрела, как, прижавшись щекой к оконному стеклу, отец старался последний
раз взглянуть на нее, - потрепанный, но все еще красивый человек, который
по-прежнему верит, что когда-нибудь завоюет весь мир.
Возвращаясь домой с вокзала, Кэтрин кое-что вспомнила и громко
рассмеялась. Чтобы добраться до Омахи, отец заказал себе купе в
салон-вагоне.

День зачисления в университет был донельзя волнующим. Для Кэтрин это
событие имело особое значение, которое не выразить словами. Ведь перед ней
открылись ворота волшебного замка, где лежат бесценные сокровища. Завладев
ими, она сможет претворить в жизнь все свои мечты и добиться осуществления
своих еще не оформившихся, но честолюбивых замыслов, так долго сжигавших
ее сердце. Она обвела взглядом огромный актовый зал, в котором выстроились
для регистрации сотни студентов, и подумала: когда-нибудь вы все услышите
обо мне и будете рассказывать окружающим: "Мы учились вместе с Кэтрин
Александер". Кэтрин записалась на изучение максимально возможного
количества предметов, получила место в общежитии и в то же утро устроилась
на работу кассиршей в популярную закусочную под названием "Насест", где
подавали бутерброды и пиво. Закусочная помещалась напротив студенческого
городка. Кэтрин предстояло работать в ней во второй половине дня за
пятнадцать долларов в неделю. На такие деньги не пошикуешь, но можно
купить все необходимое, включая учебники.
В середине второго курса Кэтрин вдруг пришло в голову, что она,
пожалуй, единственная девственница на весь студенческий городок. В детстве
и отрочестве она слышала, как подростки обсуждали секс, и долетавшие до ее
ушей случайные обрывки фраз на эту тему казались ей замечательными. Однако
Кэтрин страшно боялась, что, когда она достигнет половой зрелости, секс
уже не будет для нее источником радости. Судя по всему, она оказалась
права. По крайней мере для _н_е_е_ так и вышло. Создавалось впечатление,
что в университете говорили только о сексе. Его обсуждали в общежитии, на
занятиях, в умывальных и в "Насесте". Кэтрин была потрясена откровенностью
высказываний.
- Невероятно! Джерри просто Кинг Конг!
- Ты это о чем, о его члене или мозгах?
- Деточка, ну зачем ему мозги?! Я шесть раз кончила с ним прошлой
ночью!
- А ты пробовала с Эрни Роббинсом? Сам-то он мал, а член у него что
надо!
- Алекс сегодня назначил мне свидание. Как с ним?
- Да никак. Не утруждай себя понапрасну. На прошлой неделе он завел
меня на пляж, стащил с меня трусы и стал лапать. Я тоже пошарила у него
между ног и ничего там не нашла.
Все захохотали.
Кэтрин считала подобные разговоры вульгарными и отвратительными, но
все же старалась не пропустить ни слова. Это напоминало мазохистское
упражнение. Когда девушки рассказывали о своих достижениях в области
секса, Кэтрин представляла себя в постели с мальчиком, который занимается
с ней самой бешеной, самой непристойной любовью. Она даже испытывала боль
в паху и изо всех сил старалась упереться кулаками в бедра, чтобы,
причиняя себе физическую боль, заглушить другую боль, душевную. "Боже
мой!" - думала она, - "я так и умру девственницей, единственной
девятнадцатилетней девственницей Северозападного университета! Да что там
университета, наверное, всех Соединенных Штатов! Девственница Кэтрин!
Церковь причислит меня к лику святых, и перед моим изображением раз в год
будут зажигать свечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24