Увидимся на
следующей неделе.
И он уехал.
Неделю Ноэлли не могла прийти в себя от счастья. Она бродила по тем
кварталам Парижа, где они гуляли вместе с Ларри, и часами мечтала об их
будущей совместной жизни. И все же дни тянулись крайне медленно, минуты
вырастали в долгие часы, и ей казалось, что она сойдет с ума от ожидания.
Она обошла с десяток магазинов в поисках подвенечного платья и
наконец нашла то, что хотела. Она купила красивый свадебный наряд из белой
прозрачной жесткой ткани с закрытым прилегающим лифом, длинными рукавами,
застежкой из шести перламутровых пуговиц и тремя кринолиновыми нижними
юбками. Платье стоило гораздо больше, чем Ноэлли предполагала, но она
взяла его не раздумывая, потратив не только все деньги, оставленные ей
Ларри, но и почти все личные сбережения. Она изо всех сил старалась
угодить Ларри, постоянно думала, как бы сделать ему приятное, отыскивая в
памяти эпизоды из своего прошлого, которые могли бы его позабавить. Она
чувствовала себя школьницей.
Итак, сгорая от нетерпения, Ноэлли ждала пятницы, и, когда
долгожданная пятница наконец наступила, Ноэлли встала на заре и два часа
потратила на то, чтобы вымыться и получше одеться. Одно за другим она
меняла платья, пытаясь определить, какое из них может больше всего
понравиться Ларри. Она надела свадебный наряд, но тут же сняла его,
подумав, что это дурная примета. Она с ума сходила от волнения.
В десять часов Ноэлли стояла в спальне перед трюмо в полной
уверенности, что никогда в жизни она не выглядела такой красивой. Она
любовалась своей красотой без всякого тщеславия. Ноэлли попросту
радовалась, что сможет сделать приятное Ларри. К двенадцати часам дня
Ларри все еще не появился, и Ноэлли пожалела, что не спросила, в котором
часу он приедет. Через каждые десять минут она звонила дежурному
администратору гостиницы и спрашивала, не поступало ли для нее
каких-нибудь сообщений, и то и дело снимала трубку, чтобы убедиться в
исправности телефонного аппарата. К шести часам вечера от Ларри все еще не
было никаких вестей. К полуночи он так и не позвонил. Свернувшись
калачиком, Ноэлли сидела в кресле напротив телефона и ждала звонка, моля
Бога, чтобы Ларри все же позвонил. Она заснула и проснулась уже в субботу
на рассвете в том же кресле. У нее затекло все тело, и ей было холодно.
Платье, которое она так тщательно выбирала, смялось, и на чулке поехала
петля.
Ноэлли переоделась, но целый день не выходила из номера. Сидя у
открытого окна, девушка пыталась убедить себя, что, если она останется
там, Ларри обязательно появится; если же уйдет, то с ним случится что-то
страшное. Прошло утро, наступила вторая половина субботнего дня, но никто
не приходил. Она была уверена, что с Ларри произошло несчастье. Наверное,
его самолет разбился, и теперь он лежит где-нибудь в открытом поле или в
госпитале тяжело раненный или убитый. Ноэлли лезли в голову всякие
кошмары. В субботу она просидела у окна всю ночь, мучаясь неизвестностью и
боясь выйти из номера, потому что у нее не было возможности связаться с
Ларри.
В воскресенье к двенадцати часам дня от него так и не поступило
никаких сведений, и у Ноэлли сдали нервы. Нужно позвонить ему. Но как?
Сейчас, когда идет война, очень трудно заказать разговор с Англией. К тому
же Ноэлли вовсе не была уверена, что Ларри находится именно там. Она знала
только, что он летает в составе американской эскадрильи, входящей в
английские ВВС. Ноэлли сняла трубку и поговорила с телефонисткой.
- Это невозможно, - получила она твердый ответ.
Ноэлли объяснила, в чем дело, и то ли благодаря ее красноречию, то ли
из-за звучавшего в ее голосе безумного отчаяния она сама не могла сказать
почему, через два часа ее соединили с министерством обороны в Лондоне. Там
не смогли помочь, но переключили ее на министерство военно-воздушных сил в
Уайтхолле, а те связали ее с Управлением боевых действий, где повесили
трубку, не дав никакой информации. Ей удалось вновь дозвониться только
через четыре часа, но к тому времени она была близка к истерике. В
Управлении военно-воздушных операций ей также не смогли ничего сказать о
Ларри и предложили вновь обратиться в министерство обороны.
- Я уже говорила с ними! - закричала Ноэлли в трубку истошным
голосом. Она начала рыдать, и мужской голос на другом конце провода
смущенно произнес по-английски:
- Успокойтесь, мисс, ведь ничего страшного не случилось. Подождите
минуточку.
Ноэлли продолжала держать трубку, но в душе она знала, что все это ни
к чему, поскольку Ларри больше нет в живых, и она даже никогда не узнает,
где и как он погиб. Она уже собиралась повесить трубку, когда вновь
услышала тот же голос, который теперь звучал гораздо бодрее:
- Мисс, вам нужно обратиться в "Орлиную эскадрилью". Там одни янки, и
они базируются в Йоркшире. Это в общем-то не положено, но я соединю вас с
их аэродромом "Черч Фентон". Местные ребята смогут вам помочь.
Тут их разъединили.
Когда Ноэлли удалось вновь дозвониться до аэродрома, было уже
одиннадцать часов вечера. Послышался прерывающийся голос:
- Воздушная база "Черч Фентон".
Слышимость была настолько плохой, что Ноэлли едва разбирала, что ей
говорят. Казалось, что голос доносится со дна морского. На другом конце
провода ее явно не понимали.
- Говорите, пожалуйста, - сказали ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24