К Мандельштаму приходит известность в литературных кружках, он свой чел
овек в петербургской богеме, задорный, веселый до ребячливости и самозаб
венно-торжественный над стихами.
Раннее творчество Мандельштама неразрывно связано с акмеизмом, деятел
ьностью «Цеха поэтов» и литературной полемикой между акмеистами и симв
олистами. Ему принадлежит один из манифестов акмеизма Ц «Утро акмеизма
» (написанный в 1913 г., но опубликованный только в 1919-м), провозгласивший ценно
сть «слова, как такового» Ц в единстве всех его элементов Ц в противове
с футуристическому отказу от смысла слова во имя звука, Так и символистс
кому стремлению увидеть за конкретным образом его подлинную скрытую су
щность.
К октябрьской революции 1917 г. Мандельштам относился как к катастрофе (сти
хи «Кассандре», «Когда октябрьский нам готовил временщик…»), однако вско
ре у него возникает робкая надежда на то, что новое «жестоковыйное» госу
дарство может быть гуманизовано хранителями старой культуры, которые в
дохнут в его нищету домашнее, «эллинское» (но не римское) тепло человечес
кого слова. Об этом его лирические статьи 1921Ц 1922 гг.: «Слово и культура», «О п
рироде слова», «Гуманизм и современность», «Пшеница человеческая» и дру
гие.
В первые годы после революции 1917 г. Мандельштам работает в Наркомпросе. В 1919
Ц 1920 гг. (и позднее, в 1921Ц 1922 гг.) он уезжает из голодного Петербурга на юг Ц Ук
раину, Крым, Кавказ, Ц но от эмиграции отказывается.
В 1922 г. Мандельштам поселяется в Москве вместе с молодой женой Надеждой Ха
зиной (Н.Я. Мандельштам), с которой он познакомился 1 мая 1919 г. Она станет его о
порой на всю жизнь, а после гибели поэта сохранит его литературное насле
дие.
Мандельштам обожал жену, называя ее своим вторым «я». А. Ахматова вспомин
ает: «Осип любил Надю невероятно, неправдоподобно. Когда ей резали аппен
дикс в Киеве, он не выходил из больницы и все время жил в каморке у больнич
ного швейцара. Он не отпускал Надю от себя ни на шаг, не позволял ей работа
ть, бешено ревновал, просил ее советов в каждом слове в стихах. Вообще я ни
чего подобного в своей жизни не видела».
К 1923 г. надежды поэта на быструю гуманизацию нового общества иссякают. Ман
дельштам чувствует себя отзвуком старого вен в пустоте нового («Нашедши
й подкову», «1 января 1924»), и после 1925 г. на пять лет он вообще перестает писать
стихи. Только в 1928-м выходят итоговый его сборник «Стихотворения» и проза
ическая повесть «Египетская марка» (о судьбе маленького человека в пров
але двух эпох).
С 1924 г. Мандельштам живет в Ленинграде, а с 1928-го в Москве, он и жена практичес
ки бездомные, с вечно неустроенным бытом.
Начиная с середины 1924 г. Мандельштам, зарабатывая на жизнь, занимается пер
еводами; пишет автобиографическую прозу «Шум времени» (1925), «Четвертая пр
оза» (издана посмертно в 1966 году); выпускает сборник статей «О поэзии» (1928). И с
амого себя в те годы он так характеризует: «Чувствую себя должником рево
люции, но приношу ей дары, в которых она не нуждается».
Всего при жизни Мандельштама вышло шесть его поэтических книг: три издан
ия «Камня» (1913, 1916 и 1923); «Tristia» (1922 г., переводе с греческого это слово означает «печ
аль, скорбное песнопение»); «Вторая книга» (сборник был издан в 1923 году в Бе
рлине и был назван так М.А. Кузьминым) и «Стихотворения» (1928)». В 1931Ц 1932 гг. Манд
ельштам заключил договоры на сборники «Избранное» и «Новые стихи», а так
же на двухтомное собрание сочинений, но эти издания не состоялись.
После гибели поэта имя Мандельштама оставалось в СССР под запретом окол
о 20 лет. Первое в СССР посмертное издание стихов Мандельштама было анонси
ровано в 1958 г., но вышло только 1973-м Ц Мандельштам О. «Стихотворения», в больш
ой серии «Библиотека поэта». (Впервые же собрание сочинений поэта было и
здано в США в 1964 г.).
В начале 1930-х гг. Мандельштам уже вполне принимает идеалы революции, но кат
егорически отвергает власть, которая их фальсифицирует. В 1930-м он пишет св
ою «Четвертую прозу» Ц жесточайшее обличение нового режима, а в 1933-м Ц ст
ихотворную «эпиграмму» на Сталина «Мы живем, под собою не чуя страны…» В
нутренний разрыв с рабством официальной идеологии дает Мандельштаму с
илу вернуться к подлинному творчеству, которое у него шло, за редким искл
ючением, «в стол», не предназначаясь для сиюминутной печати.
14 мая 1934 г. за «эпиграмму» «Мы живем, под собою не чуя страны…» и другие стихи
Мандельштам был арестован в своей квартире.

Мы живем, под собою не чуя ст
раны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны.
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.
А вокруг его сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, кует за указом указ Ц
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него Ц то малина,
И широкая грудь осетина.

А. Ахматова вспоминает: «Обыск продолжался всю ночь. Искали стихи… Осипа
Эмильевича увели в 7 часов утра, было совсем светло… Через некоторое врем
я опять стук, опять обыск. Пастернак, у которого я была в тот же день, пошел п
росить за Мандельштама в «Известия», я Ц к Енукидзе, в Кремль…»
Возможно, это заступничество известных поэтов и Николая Бухарина сыгра
ло свою роль. Известен факт звонка Сталина Пастернаку, в котором предмет
ом разговора был Мандельштам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125