– Всего два экземпляра существует, – гордо подтвердил главный жандарм.
– Я даже знаю обладателя второго, – как-то двусмысленно усмехнулся Кантор.
– Должно быть, тоже страстный коллекционер, – обрадовался Уилморт Тревор. – Вот бы пообщаться с ним.
– Не думаю, что вам это доставило бы удовольствие. Да и не коллекционер он. Он заказчик этого монстра. Устройство для причинения страха, боли и смерти. Порождение порочного и выморочного разума.
– И всё равно, хотел бы я увидеть второй экземпляр. Ведь они отличаются.
– Да, здесь кожух ствола имеет отверстия, а у второго образца он обтянут кожей лилового цвета.
– Изумительно…
– Так что у вас стряслось, – резко перешел к делу антаер. – Настоящий переполох, как я погляжу.
– Не могу понять, – честно сказал шеф жандармов, сразу посерьезнев. – Один из доставленных с места катастрофы, которой, как я понимаю, вы были свидетелем, устроил настоящий, как вы удачно выразились, переполох. К счастью, никто из сотрудников серьезно не пострадал. Но я не знаю, что и думать.
– Я помогу вам, – серьезно сказал Кантор, и это было не предложение, а констатация факта. – Я возьму это дело в свое производство. И приобщу к расследованию, которое веду.
– Дело о беглеце из тюрьмы Намхас?
– Да.
Уилморт Тревор прошелся по кабинету вразвалку, сухо потирая руки. Он был озадачен этим предложением не меньше, чем обстоятельствами дела.
– Юридически это снимет многие проблемы, – согласился он. – Поможет нам сохранить достоинство. Но вам-то какой интерес? Вы думаете, беглец и этот… Наш прыгун…
– Прыгун? – вскинул бровь Кантор.
– Сами посудите, – начал шеф жандармов и вкратце поведал историю о том, как некий человек, сперва оказавший неоценимую помощь спасателям, потом беспричинно напал на одного, другого, третьего и так далее жандармов, перепрыгнул с одной крыши на другую, похитил бричку извозчика и был таков. – Так вы думаете, это и есть ваш беглец? – спросил он в заключение своей речи.
– Пока не знаю. Приметы не сходятся, да и ведет он себя странно для беглеца, – честно признался Кантор, – но с другой стороны… Какая-то связь, не могу понять какая, есть.
Шеф жандармов славного города Нэнта Хэс Уилморт Тревор Маркхэм был потрясен таинственными и необъяснимыми обстоятельствами этого дела, но держался хорошо.
– Признаю, что мы упустили его самым позорным образом, – сказал он.
– Вам не нужно говорить мне об очевидном, – жестко сказал Кантор, – у вас были все основания задержать этого человека для выяснения личности и предъявить обвинение в оскорблении действием и присвоении собственности, пусть он был бы трижды героем в глазах ваших сотрудников. У вас же с утра лежит циркуляр, обязательный для ознакомления всех постовых и дежурных. А он еще и разгуливает как ни в чем не бывало, в куртке, снятой с человека, жестоко избитого им. И в штанах, снятых с другого человека, тоже пострадавшего от его рук. И никто не обращает на это внимания. Да если бы ваши сотрудники заглядывали в циркуляры происшествий, то ничего этого просто не было бы!
От чуткого уха Лендела не ускользнуло то, что сыщик запнулся, когда произносил «этого человека».
Он говорил ровно, но твердо, не повышая голоса, не позволяя себе ни жеста, ни интонации, дававших бы повод оскорбиться, но Уилморт Тревор помрачнел лицом и смотрел исподлобья.
– Мои люди заглядывают в циркуляры, – попытался возразить главный жандарм Нэнта, – более того, они знают их наизусть. Это выучка, вошедшая в непреодолимую привычку. Просто обстоятельства…
Однако, как писал Лендер, проницательный сыщик из Лонг Степ Альтторр Кантор не дал сбить себя с толку оправданиями.
– Обстоятельства созданы были благодушием ваших людей. И добрые привычки им не помогли. Скорее уж помешали. Скажу больше. Если бы не привычки ваших людей, всё могло бы повернуться и по-другому, – сказал сыщик.
– Но этот… – возмущенно начал шеф жандармов.
– Человек-саламандра, – подсказал Кантор.
– Он… Он не человек!.. Он… Саламандра! – зло выкрикнул его оппонент. – Ни один человек не может разложить по лестнице от холла до крыши десять здоровых тренированных мужчин, будто это кегли какие-то! И среди них Горна Диксона! Горна Диксона!
– Это какого Горна Диксона? – оживился Кантор. – Бескера?
– Его самого!
– Скандал, – не удержался от усмешки Кантор, и Лендер подумал, что тому, пожалуй, начинает нравиться этот возмутительный, дерзкий, асоциальный человек-саламандра.
– Да, я буду признателен, если вы заберете от меня это дело, – сказал главный жандарм, – и я еще поработаю со своими людьми, но в глубине души я уверен, что мне не в чем их упрекнуть. И никому, как и мне, их упрекнуть не в чем.
– Грейт Шедоу призывал познавать самого себя, познавать ближнего своего, как самого себя. Это мы помним. Но мало кто вспоминает, что было дальше. А что дальше? – хитро прищурился Кантор.
Уилморт Тревор поморщился.
– Кажется, познай врага своего… – припомнил Лендер.
– Познай врага своего в себе самом, – с усмешкой поправил Кантор. – Вот такое простое напутствие.
– Мои сотрудники окажут вам всяческую поддержку, – сказал шеф жандармов, давая понять, на правах хозяина кабинета, что разговор окончен.
На том и раскланялись.

– Как Иван-дурак на перепутье! – сказала Лена и решительно повернула на левую дорожку.
Без приключений она миновала диковинный сад и вступила под своды леса.
Дорожка вилась, выбирая какие-то естественные направления, будто это звериная тропа, только вымощенная для удобства.
Лена быстро поняла, что лес (парк?) куда больше, темнее и глуше, чем ей представлялось, и что не будь этой дорожки – она непременно заблудилась бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109