Коли невыносимо станет, уйду. Выскажу ей всё и уйду куда глаза глядят".
Когда он вошел к себе, жена Маша стояла в передней и вопросительно глядела на него.
"Пусть она начинает", - подумал он, взглянув на ее бледное лицо и нерешительно снимая калоши.
Но она не начинала... Он вошел в гостиную, потом в столовую, а она всё молчала и глядела вопросительно.
"Пущу себе пулю в лоб! - решил он, сгорая со стыда. - Не могу дольше терпеть! Сил нет!"
Минут пять ходил он из угла в угол, не решаясь заговорить, потом быстро подошел к столу и написал карандашом на газетном листе: "Кутил и получил отставку". Жена прочла, взяла карандаш и написала: "Не нужно падать духом". Он прочел и быстро вышел... к себе в кабинет.
Немного погодя жена сидела возле него и утешала:
- Перемелется, мука будет, - говорила она, -будь мужчиной и не кисни... Бог даст, перетерпим эту беду и найдем место получше.
Он слушал, не верил своим ушам и, не зная, что отвечать, как ребенок, заливался счастливым смехом. Жена покормила его, дала опохмелиться и уложила в постель.
На другой день он, бодрый и веселый, искал уже место, а через неделю нашел его... Пережитая им беда многое изменила в нем. Когда он видит пьяных, то уже не смеется и не осуждает, как прежде. Он любит подавать милостыню пьяным нищим и часто говорит:
- Порок не в том, что мы пьянствуем, а в том, что не поднимаем пьяных.
Может быть, он и прав.

1 2