Поэтому самые искусные из льстецов
старались поменьше говорить ему о его уменье управлять или
говорили об этом только en passant28 и лишь тогда, когда
представлялся какой-нибудь случай. Но фимиамом, который они
курили ему, было превознесение его как bel esprit29 и как
поэта, и они были уверены, что аромат этого фимиама привлечет к
ним и его внимание. Почему? Да потому что в первом своем
качестве он твердо был убежден, а в отношении второго в душе
все-таки сомневался.
Ты легко сможешь распознать в каждом человеке предмет его
тщеславия, приметив, о чем он особенно любит говорить, ибо
каждому человеку свойственно больше всего говорить о том, в чем
ему больше всего хочется добиться всеобщего признания. Коснись
именно этого, и ты заденешь его за живое. Покойный сэр Роберт
Уолпол, который, вне всякого сомнения, был человеком
незаурядным, не очень прислушивался к похвалам его таланту, но
его самой большой слабостью было желание, чтобы его считали
человеком благовоспитанным и галантным кавалером, то есть тем,
чем он ни в какой степени не был; это было излюбленным и самым
частым предметом его разговора, и людям проницательным
становилось ясно, что это -- его самое уязвимое место. И они с
успехом использовали его слабость в своих целях.
У женщин таким предметом чаще всего является их красота.
Как только разговор заходит о ней, никакая лесть им не кажется
грубой. Природа, должно быть, не создавала еще женщины,
настолько уродливой, чтобы она могла остаться совершенно
равнодушной к похвале, воздаваемой ее наружности. Если лицо ее
настолько безобразно, что она не может не знать об этом, ей
кажется, что фигура ее и весь ее облик с лихвой восполняют этот
недостаток. Окажись у нее некрасивая фигура, она думает, что
все уравновешивается красотою лица. Если же безобразны и лицо,
и фигура, то она успокаивает себя тем, что ей присуще некоторое
очарование, уменье как-то особенно себя держать, некое je ne
sais quoi30, еще более располагающее к себе, чем сама красота.
Мысль эту можно доказать тем, что самая некрасивая женщина на
свете тщательно обдумывает, как ей получше одеться. Настоящая
бесспорная красавица, сознающая, что она хороша собой, изо всех
женщин менее всего поддается такого рода лести: она знает, что
этим ей только воздается должное, и не чувствует себя никому за
нее обязанной. Надо похвалить ее ум -- хоть сама она, может
быть, и не сомневается в нем, она может думать, что мужчины
держатся на этот счет иного мнения
Не пойми меня неверно и не подумай, что я рекомендую тебе
низкую и преступную лесть Нет, не вздумай хвалить ничьих
пороков, ничьих преступлений; напротив, умей ненавидеть их и
отвращать от них людей. Но на свете нельзя жить без любезной
снисходительности к человеческим слабостям и чужому тщеславию,
в сущности невинному, хоть, может быть, порой и смешному. Если
мужчине хочется, чтобы его считали умнее, чем он есть на самом
деле, а женщине -- чтобы ее считали красивее, заблуждение это
благотворно для них обоих и безобидно для окружающих. И я
предпочел бы сделать этих людей своими друзьями, потакая им,
нежели своими врагами, стараясь (и притом напрасно) вывести их
из этого заблуждения.
Существуют также небольшие знаки внимания, чрезвычайно
приятные людям и заметным образом воздействующие на ту степень
гордости и самолюбия, которые неотделимы от человеческой
природы. Эти знаки внимания -- верное свидетельство нашей
предупредительности и нашего уважения к тем, кому мы их
оказываем. Можно, например, приметить маленькие привычки,
пристрастия, антипатии и вкусы людей, которых нам хотелось бы
расположить к себе, и тогда постараться чему-то потакать и от
чего-то уберечь их, при этом деликатно дав им понять, что ты
заметил, что им нравится такое-то блюдо или такая-то комната, и
поэтому приготовил для них то или другое, или же, напротив, что
от тебя ке укрылось их отвращение к такому-то блюду и неприязнь
к такому-то лицу, и ты постарался, чтобы за столом не было
этого блюда, а среди гостей не появилось это лицо. Внимание к
подобным пустякам льстит самолюбию гораздо больше, нежели вещи
более значительные, ибо люди начинают думать, что чуть ли не
все мысли твои и заботы направлены на то, чтобы сделать им
приятное.
Вот кое-какие секреты, которые тебе необходимо знать, для
того чтобы войти в высший свет. Хорошо было бы, если бы в твоем
возрасте я знал их лучше сам. Я заплатил за эти знания
пятьюдесятью тремя годами жизни и ничего не имел бы против,
если бы ты уже сейчас мог воспользоваться теми преимуществами,
которые можно извлечь из моего неплохого опыта. Прощай.
XXVII
Лондон, 11 декабря ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
Мне больше всего хочется, чтобы ты знал одну вещь, которую
очень мало кто знает, а именно -- какая великая драгоценность
-- время и как необходимо его разумно использовать. Истина эта
известна многим, но мало кто умеет жить в соответствии с нею.
Любой дурак, растрачивающий свое время на пустяки, повторяет
меж тем какое-нибудь избитое, всем известное изречение, -- а
таких существует великое множество, -- в доказательство
ценности и вместе с тем быстротечности времени. Точно так же по
всей Европе разного рода остроумные надписи на солнечных часах
напоминают о том же. Таким образом, все те, кто проматывают
свое время, ежедневно видят и слышат, как важно для человека
проводить его с пользой и как оно невозвратимо, когда его
теряют.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20