Они предпочитали свои умирающие леса и свои собственные
жалкие владения, и потому не желали слышать никаких упоминаний о королях
Бэрроу.
Здесь, на краю мира, лежала раньше земля Бэрроу, широкая и пустынная,
превратившаяся ныне в конические холмы, омываемые приливами, над водами
которых парили белые птицы. Джиран лучше всего знала главный остров и
каждый камень, не тронутый водой. Знала их по именам королей и героев,
забытых за границами Бэрроу, жители которого провозгласили, что короли -
их предки, и распевали старые песни с выговором, который не понимал никто
из болотников. Некоторые холмы были полыми внутри: тщательно уложенные,
покрытые землей камни с давних пор предохраняли их сокровищницы от
разграбления предками Джиран. На других холмах были видны попытки
проникновения в гробницы захороненных здесь, но они все еще надежно
защищали своих мертвых от живущих. Некоторые же были обычными холмами без
полостей, сделанных людьми для сокровищниц королей и оружия. Возможно, они
уже отдали богатства, заключенные в них, чтобы поддержать жизнь укрепления
Бэрроу, снабжая золотом его жителей, которые делали из него кольца и
продавали их болотникам, которые выменивали на них в Шиюне злаки для
последующей продажи в Джунае. Люди Бэрроу не испытывали трепетного страха
перед сердитыми призраками своих собственных предков; они разбивали
древние символы и расплавляли золото, из которого те были сделаны.
Кроме пшеницы и золота, у них были козы и они охотились, что давало,
помимо торговли, независимый источник пищи. Ежедневно Джиран и ее
двоюродные братья косили траву, грузили ее на лодочки или же на спины
черных пони, которых использовали на холмах. Так они готовились к дням
большого прилива Хнота, кормили свой скот и заготавливали сыр, делали
домашнего приготовления мясо, которое ценилось у болотников наравне с
золотом.
Маленькая лодочка достигла того места в стремительном течении, где
Адж достигала небольшого островка, и Джиран маневрировала на мели,
стараясь придерживаться берега. Вдалеке был виден край мира, где Адж
встречалась с безбрежным морем, а горизонт в серой дымке сливался с небом.
Над этим возвышалось огромное округлое пространство холма короны Анла.
Она не собиралась подплывать слишком близко к этому месту, где было
кольцо Стоячих Камней. Даже в День Средигодья этот холм не считался
безопасным, когда туда приходили священники - ее дедушка из укрепления
Бэрроу и старик Хез из Эрина. Однажды пришли даже священники из Шиюна по
длинной дороге из Охтидж-ина: это было тем более значимо, что здесь
находился один из двух настоящих Источников. Но никто не приходил к ним с
тех пор, как рухнула морская стена. Теперь ритуалы были неотъемлемой
частью жизни хию, ни у кого и в мыслях не было, что ими можно пренебречь.
И в тот день, когда полные страха священники не отважились подойти ближе,
чем на расстояние брошенного камня, Хез из Эрина и ее дедушка разделились
и с тех пор были порознь. Еще в стародавние времена короли Бэрроу отдавали
Источнику людей, но этот обычай исчез с падением королей. Жертвы не
оживили Источники и не восстановили луну. Стоячие Камни пустыми
окоченелыми глыбами топорщились в небо, некоторые опасно накренившись;
этот огромный холм, теперь уже не безопасный, лишь напоминал о былой силе
и уже увядшей красоте, но уже не защищал ни людей, ни полукровок.
Священники пели молитвы и спешно удалялись. Это место совершенно не
подходило для уединения; чувство тревоги не исчезало даже тогда, когда
звучали молитвы: умиротворенное пение превращало любой посторонний шум,
производимый человеком, в эхо. Единственное, что короли Бэрроу хотели
довести до совершенства и что было центром всех устремлений жителей
Бэрроу, это то, что после того, как воды поднимутся и зальют весь Хиюдж,
этот холм и эти странные камни все же останутся.
Джиран размашисто гребла от этого места по течению среди других
островков. Следы древних, как и королей Бэрроу, часто встречались здесь на
россыпях камней, торчащих из воды и у подножья холмов. Здесь было ее
любимое место, где она могла работать в одиночестве - здесь, на краю
Короны Анла, далеко за границами, которые никто из болотников не пересекал
даже в День Средигодья, далеко за пределами того пространства, за которым
ее родичи отважились бы работать. Она наслаждалась тишиной и одиночеством
вдали от кипящего хаоса жизни в укреплении Бэрроу. Здесь не было ничего и
никого, кроме нее самой, шепота волн, всплесков воды и ленивой песенки
насекомых на утреннем солнце.
Холмы проплыли мимо, скрывшись из виду, и она направилась к правому
берегу ветреного канала к холму под названием Джиран, в честь которого она
сама была названа. Здесь тоже был Стоячий Камень, но возле его основания
уже иногда плескалась вода, а сам Джиран, как и другие холмы,
громоздящиеся здесь, был покрыт зеленой травой, взращенной сладкими водами
Адж. Она ступила из плоскодонки на землю - голые ноги чувствовали себя
привычно и уверенно на влажной поверхности - раскрутила веревку и
пришвартовала лодку, чтобы быстрое течение не утащило ее. Затем принялась
работать. Насекомые прекратили на мгновение стрекотать, услышав свист
серпа, затем снова затянули свои песенки, словно согласившись с ее
присутствием. Когда травы набиралось достаточно для снопа, она обвязывала
ее жгутом, оставляя позади себя ровные ряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14