Эти люди самые доходные и умеют молчать... не знаю, чего еще
желать. Хотите анекдот? - осведомилась Фердуева, на анекдот у покровителя
времени не осталось, пришлось распрощаться.
Наташка Дрын сообщила, что припасла десяток банок балыка и финские
вафли. Фердуева хмыкнула от восторга, она ничего такого не заказывала, а
расторопность Наташки расценила, как предвестие просьбы, скорее всего
нелегко выполнимой.
Почуваев доложил новости с мест. Машина крутилась безостановочно,
только в восемнадцатиэтажном здании института прорвало воду, как раз
некстати - среди ночи. Вызвали аварийную службу, едва упрятали концы перед
прибытием ремонтников, но одна пьяная дама, как ее ни держали, вырвалась и
налетела на водопроводчика. Полуголая женщина среди ночи в покинутом всеми
здании произвела на мужчину с гаечными ключами сильное впечатление.
Почуваев божился, что утечки не будет. Да хоть бы и была! Фердуева только
для острастки пугала своих людей, россказнями, будто утечка для них смерти
подобна. Всегда расползаются слухи, и вся надежда на прикрытие сверху.
Если бы ее не страховал Эф Эл и его команда, все бы вылезло наружу вмиг.
Фердуева строго приказала проверить сохранность институтской мягкой
мебели в холлах и лишний раз оглядеть директорский кабинет и предбанник:
вдруг кто из подгулявшей братии чего забыл, и еще Фердуева просила
тщательнее прятать чистое постельное белье в каморках, подведомственных
Почуваеву и его сменщику Ваське Помрежу. Васька - веснущатая жердь с
лошадиной мордой - и впрямь когда-то служил помощником режиссера, но давно
покинул студию и был рекомендован в воинство Фердуевой, как человек
непьющий, не склонный к бузотерству, ответственный, нетрепливый, а
главное, обладающий контактами с множеством кинодевочек.
Последней Фердуева прозвонилась к Акулетте, младшей сестре известной
в прошлом центровой по кличке Акула, спившейся и вышедшей в тираж.
Акулетта во всех греховных предприятиях, во стократ превзошла старшую, но
кликуха Акулетта-маленькая, меньшая, пристала намертво.
Акулетта обладала низким голосом, располагающим к раздумьям, слова
роняла веско и производила впечатление дочки из профессорской семьи,
единственно и знойно любимой престарелыми родителями.
Хорошие манеры липли к Акулетте, как мухи к меду, украшали ее и
давались без труда. От прочих Акулетта отличалась величавостью и умением
таинственно возникать и так же таинственно, почти растворяясь, исчезать.
Одевалась Акулетта строго, избегая ярких цветов и отдавая предпочтение
умеренному, но продуманому макияжу. Акулетта поразительно походила на
портреты, писанные с графских жен: гладкая прическа, высокий лоб,
лучезарность и кротость ярких глаз, неизменно с достоинством приподнятый
подбородок. Графиня гостиничных номеров, не перебивая, внимала Фердуевой:
разговор шел о совершенстве кадров, поставляемых Акулеттой товариществу
Фердуевой; время от времени несмышленые подруги Акулетты, по глупости или
терзаемые алчностью, выкидывали фортели - непокорных Фердуева не терпела,
всегда то гневно, то терпеливо утверждала: плачу не за красу - рожей
каждая вторая вышла, а если подрисовать так и вообще... подряд тащи -
плачу за покорность и неболтливость. Акулетта выслушивала спокойно, зная,
что возражать Фердуевой глупо, а также прикинув, что разнос носит,
очевидно, предупредительный характер и хлопотами не грозит.
Фердуева взгревала профилактически, уверившись, что протирка
контактов, то бишь нагоняй, время от времени не помешает; больше волновал
доклад Почуваева - рыхлого отставника, вроде увальневатого, но на деле
хваткого и расторопного, а еще вносило смуту скрытое размежевание между
Почуваевым и Васькой Помрежем.
Васька Помреж отличался тонкостью и умением продумать грядущий ход
событий до мелочей, зато Почуваев превосходил Ваську умением ладить с
людьми под погонами, то ли прошлые офицерские года способствовали, то ли
общий склад Почуваева - его любовь к приготовлению домашних разносолов,
одержимость рыбалкой и сбором грибов, и явно деревенское происхождение.
Почуваев и Помреж держали институт мертвой хваткой, и как раз эта
точка приносила самый большой доход, ближайшая по плодоносности уступала
раза в два. Фердуева отметила, что доклад Почуваева включал гвоздь
программы в том его месте, где отставник упомянул про гигантские
институтские подвалы, куда не ступала нога человека. Фердуева сразу
смекнула, куда клонит Почуваев, и сразу же догадалась, что отставник
продает ей идею Васьки Помрежа, стараясь выдать за собственное открытие.
Дураки! Фердуева и забыла, что прорабатывает Акулетту, скомкав разговор,
швырнула трубку. Дураки! Если удастся освоить подвал и разместить там
оборудование, всем хватит, такой подвал выпадает раз в жизни. Почуваев
обнаружил заброшенный ход в подземелье, никому не известный - основной
вход диагонально перечеркнутый железной скобой, пылился аж под двумя
висячими замками. Хоть глаза изотри глядючи - ясно, никто годами в подвал
не пробирался.
За окном солнце, деревья еще голы, но уже изготовились к взрыву
зелени. Фердуева облачилась в дорогое, смелых линий и неожиданных цветовых
сочетаний одеяние, дождалась прихода подруги - охранницы квартиры, и
нырнула в лифт чтоб посетить "двадцадку", раз уж выпала свободная минута,
и прихватить балык и финские вафли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113