Кинслер пикирует
Фантастико-приключенческая повесть.
1
Я сидел у окна в баре отеля "Альтаир", рассматривал с высоты двадцатого
этажа приземистое серебристое, сверху похожее на гриб-дождевик казино
"Черная дыра" и соображал. где раздобыть денег, чтобы ограбить это
богопротивное заведение. Не хватало мне круглым счетом тридцать тысяч.
Сумма плевая, в хорошие времена я за вечер и больше просаживал в рулетку,
по сейчас, когда небесный крупье все настойчивее повторял: "Делайте ставки,
господа! Вас ждет крупный выигрыш!", мне как раз и нечего было поставить.
Скажу больше ~ не было даже желания заработать их честным путем. Я -
фаталист. Если судьбе угодно, чтобы я ограбил казино, она позаботится о
деньгах на эту операцию. А пока упругая пластинка кредитной карточки
вертелась между большим и указательным пальцами и ударялась то маленькой,
то большой гранью по матовой поверхности столика, и на молочно-белом экране
вздрагивали серые тени от трехзначной цифры - остаток пособия, полученного
при выходе па свободу.
Я постучал пластинкой по стакану с ахлуа - крепким напитком, чем-то
средним между чистым спиртом и реактивным топливом, а поэтому хорошо
прочищающим мозги. Кусочек льда, плавающий почти у донышка стакана,
крохотным бесцветным островком отделился от стенки и плавно поплыл к
противоположной. Звон стакана привлек внимание зевающей от скуки
проститутки, сидевшей у стойки, и бармена - вышколенного типа с квадратной
головой на тонкой шее, похожей на монитор на шарнире. Проститутка зазывно
улыбнулась, бармен повернул монитор в мою сторону. Я показал два пальца и
вставил кредитную карточку в прорезь в центре стола. Через секунду
карточка, оплатив заказ, выплюнулась из прорези, а через минуту, пока я
допивал ахлуа и совал пустой стакан в широкую трубу ножки стола, официант
принес два полных стакана. Вообще-то, убирать грязную посуду - обязанность
официанта, но таким способом я заметал следы.
А вели они к фаготексу по прозвищу Тук. Он висел на стене рядом со
столиком и напоминал огромный темнокоричневый плевок табачной жвачки.
Восьмиугольные пластинки на его теле сочленились, образовав панцирь, что
обозначало полное отстранение Тука от мирских забот: вы - сами по себе, я -
сам по себе. Зоологи до сих пор не знают, к какому классу животных отнести
фаготексов. Фаготексы едят как органику, так и неорганику; передвигаются
всеми известными в животном мире способами, причем количество и форма
конечностей зависит от потребности или прихоти, потому что очень любят
передразнивать: пообщавшись со мной, Тук начал ходить на двух ногах, увидев
собаку, перешел на четыре лапы, теперь боюсь его встречи с сороконожкой;
они выживают при температурах от минус ста до плюс ста; могут впадать в
спячку на несколько месяцев и столько же не спать; а также брызгать
ядовитой слюной, кусаться, душить, лягаться и даже драться как человек,
используя вместо кулаков пластинки; размер тела фаготекса - величина
довольно переменчивая, он за несколько минут может увеличиться в несколько
раз, съев что-нибудь или выпив, или вдохнув воздух, а может и резко
уменьшиться, но лучше при этом не присутствовать; единственное, что у них
постоянное - это количество костяных пластин на теле, но и они могут либо
сочлениться, либо расползтись по всему телу на одинаковое или неодинаковое
расстояние друг от друга, либо собраться в горку в какойто одной части. Я
бы сказал - в передней или задней, но у фаготекса такого понятия нет.
Голова у него там, где нужна в данный момент. Что он сейчас и
продемонстрирует.
Я опустил один из стаканов под стол. Тук сразу же высунул из-под панциря
лапу, она скользнула почти по полу к столу, под ним изогнулась под прямым
углом, добралась до стакана. В следующее мгновение ахлуа вместе со стаканом
исчезло в лапе, а лапа - под панцирем. Стакан пойдет на закуску, а официант
пусть думает, что я помогаю ему убирать посуду. Впрочем, фаготекс ест не
все подряд. Я немного отклонился вбок, и в отверствие для грязной посуды
полетел из-под панциря кусочек льда. Тук не любит слишком холодные блюда,
он у нас теплолюбивый.
На этой слабости фаготекса я и сыграл, приручая его. Первый срок, два
года, я отбывал в системе Оукон. прозванной в преступном мире "Семиярусной
каруселью". В этой системе семь планет, первая из которых обращается вокруг
солнца за год, вторая - за два и так далее. Условия жизни на всех планетах
невыносимые, днем испепеляющая жара, ночью жуткий холод, и без скафандра
можно гулять лишь несколько минут в начале и конце дня. Так как заключенным
скафандр не полагается, то и сидишь в модуле от утренней прогулки до
вечерней, и самым ужасным для тебя становится пропустить очередную. Модули
находятся на порядочном расстоянии друг от друга, связь только со
спутником-надзирателем, и более надежную и труднопереносимую
камеру-одиночку вряд ли придумаешь. Срок я отбывал на "втором ярусе",
родине фаготексов. Перед высадкой на планету меня проинструктировали, что
фаготексы никогда не нападают, только защищаются, и дрессировке не
поддаются. От нечего делать я решил проверить достоверность последнего
утверждения и притащил в модуль самого, как я думал, маленького фаготекса.
Представьте мое удивление, когда я, проснувшись утром, увидел, что почти
вся комната занята "малышом", доедающим стул. Из мебели в модуле осталась
лишь кровать, на которой я спал. Хорошо, что приближалось время утренней
прогулки, и морозец уже слабел.
1 2 3 4