Отщелкав полдесятка кадров, она присела на корточки и стала осматривать сверток, туго перетянутый крест-накрест прочным шпагатом. Склонившийся рядом с ней Бирюков сказал:
– Узел по-женски завязан, бантиком.
– Да, Антон Игнатьевич, – согласилась Тимохина.
Судмедэксперт Медников подмигнул Голубеву:
– Мотай на ус, опер, тонкости сыскного мастерства.
– Эту «тонкость», Боря, я давно знаю. Беда в том, что и хитрые мужики умеют таким манером подстраиваться под женщин, – ответил Слава. – Радуешься, что на сей раз без работы оказался?
– Нет, огорчаюсь, что нельзя с прокурора взыскать штраф в мою пользу за пустой вызов на мокрое… от воды, а не от крови дело.
– Ох, и крутым же ты стал. Даже пустячка не хочешь сделать даром.
– Какие времена, такие и песни. Это раньше было даром – за амбаром, а теперь куда ни сунься, везде требуют: деньги – на бочку…
Тимохина, потянув за кончик шпагата, легко развязала узел и осторожно развернула сверток. В нем лежали тяжелый «дипломат», пара почти новых мужских туфель «Саламандра» сорокового размера, набухшая от воды норковая кепка и красный в черную горошину импортный галстук. Кожанка, принятая участковым за куртку, оказалась мужским пиджаком английского производства. Из его внутреннего кармана Тимохина достала вместительный бумажник с паспортом Николая Валентиновича Теплоухова, визитными карточками Генерального директора фирмы «Лебедь» и двумя миллионами рублей, в основном, пятидесятитысячными купюрами. В одном из наружных карманов нашли ключ от «Форда» на брелоке с золотистой русалкой, в другом – длинный двухбородчатый ключ. Внимательно оглядев его со всех сторон, Тимохина обратилась к участковому:
– Владимир Евгеньевич, по-моему, такой же ключ вы приносили утром мне на исследование.
Дубков, присмотревшись к фигурным бородкам, подтвердил:
– Совершенно верно. Это ключ от внутреннего замка входной двери дома Солнышкиной. – И глянул на Бирюкова. – Для точности можно сравнить с тем, который я передал вам, или проверить непосредственно на замке. Дом-то ведь рядом.
– Сравним и проверим, – ответил Бирюков.
Тимохина положила ключ в целлофановый пакет. После этого, щелкнув никелированными замками, подняла крышку «дипломата». В залитом водою чемоданчике лежали наполовину заполненная какой-то жидкостью и заткнутая пластмассовой белой пробкой длинногорлая бутылка с отклеившейся этикеткой импортного шампанского и размокшая коробка дорогих шоколадных конфет. Под коробкой – отпечатанные на ксероксе и заверенные круглой печатью «Лебедя» бланки договоров купли-продажи, а под бланками – плотная пачка стодолларовых банкнот. Судя по банковскому фиолетовому штампу на упаковке, в пачке было пять тысяч долларов.
– Это ж как раз все то, что должно бы находиться при Теплоухове, – недоуменно заговорил Голубев. – «Дипломат» и одежда понятно: хотели уничтожить вещественные доказательства. Но ради чего деньги топить?.. Сплошные загадки…
– Разгадывать их, Слава, будем завтра на оперативном совещании. Соберемся в десять утра, – сказал Бирюков и попросил участкового основательно проверить у берега дно озера.
Дубков, насколько позволяли болотные сапоги, зашел в воду и, переходя с места на место, толстым концом удилища прощупал чуть ли не каждый сантиметр илистого грунта. Никаких «загадок» здесь он больше не обнаружил.
Глава XX
Голубев и Тимохина появились в прокурорском кабинете ровно в десять часов. Едва усевшись возле приставного столика, Слава спросил Бирюкова:
– Лимакин еще не приехал?
– Только что звонил из Новосибирска. Приедет завтра, – ответил Антон.
– Чего он там заканителился?
– Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается… – Бирюков помолчал, – Вчера успели лишь с убийством Саблиной разобраться. По нынешним временам преступление банальное. Абасов уговорил Ядвигу Станиславовну купить у него малогабаритную однокомнатную квартиру на улице Гоголя. В присутствии свидетелей получил от старухи пятнадцать миллионов и всучил ей поддельные документы. Подлинные оставил у себя, рассчитывая еще раз прокрутить аферу.
– Это те, которые выкрала у него Алла Аркадьевна?
– Те самые. Только не выкрала, а купила их у Ильяса за тысячу долларов. Компаньон Абасова по преступному бизнесу оказался на редкость жадным и трусливым. Он-то и выдал Сурена, как говорится, со всеми потрохами. Поздним вечером под предлогом дооформления документов преступники вдвоем заявились к старухе и расправились с ней так, что Ядвига Станиславовна даже охнуть не успела. Ударил ее кастетом Сурен. Ильяс помог Абасову обернуть труп рогожей и перенести в машину. Захоронить решили в разрытой водопроводчиками траншее. Среди ночи сбросили туда мертвое тело и присыпали землей. Рассчитывали, что бульдозер, зарывая траншею, надежно все упрячет, но не учли традиционное разгильдяйство коммунальщиков, которые разрывают быстро, а зарывают медленно. Так вот и остался труп почти на виду до нынешней весны. Алла Аркадьевна об этом преступлении не знала. Догадка появилась у нее, когда мы начали разыскивать Саблину.
– Ради чего она отвалила столько валюты за какие-то сомнительные документы? – снова спросил Голубев.
– Ради сведения счетов стала собирать компромат на Абасова. Обнаглевший Сурен не только пытался изнасиловать Вику, но и шантажом стал вымогать из «Даров природы» такие деньги, что не укладываются в разумные пределы.
– Значит, дружба между ними рассыпалась еще до смерти Теплоухова?
– Настоящей дружбы у них никогда не было. Был циничный интерес молодого пройдохи к преуспевающей коммерсантке бальзаковского возраста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68