парамеции и ротиферы, эукариоты и диатомы, десмиды, амфиподы, остракоды, хаотически двигающиеся среди дафнии.Относительно большие личинки головастиков с тонкими изогнутыми носами и тёмными головками уркнули прочь, избегая течения.Мартин перевернулся, открыл глаза и почувствовал лёгкое покалывание в веках. Он сделал несколько движений, хотя при таком торможении это было противопоказано, можно было потревожить защитные поля.Лучше всего было не двигаться совсем, что большинство детей и делало.Тереза и Ариэль тихонько переговаривались рядом, обсуждая других детей. Сейчас они говорили о постоянном хладнокровии Ганса. Сам же Ганс беседовал с Теодором, хотя они никогда не были близкими друзьями, даже редко разговаривали друг с другом. Ганс поинтересовался, что Теодор думает о Мартине, следовало ли тому становиться Пэном.— Он сам не хочет быть Пэном, — ответил Теодор. — Ему кажется, что это для него слишком тяжёлая ноша.— Ты думаешь, я должен взять её на себя?— Никому, кто в мыслях стремиться стать Пэном, не следует им становиться, — твёрдо сказал Теодор.— Но я же не стремлюсь к этому… — Но нечто, похожее на надежду появилось на лице Ганса.А Тереза и Ариэль уже обсуждали фасоны платьев, которые Венди будут носить, когда выполнят работу и выйдут замуж в каком-нибудь другом мире.Тереза представляла себя в церкви — в белом платье невообразимо красивого фасона, украшенном бриллиантами, в её волосах сверкали рубины, изумруды, аметисты, гранаты, сапфиры, а на руках — браслеты из исландского полевого шпата, азурита, аргонита и синей ляпис-лазури. Теодор, одетый в костюм, изготовленный всецело из бабочек, мотыльков и мошек, вёл её к алтарю, где ожидал Мартин. За ним открывался мир, ещё более прекрасный, чем Земля. Но, подумав так, Тереза ощутила вину, будто она совершила предательство.Потом девушки разговорились о детях. Ариэль посетовала, что она вряд ли станет хорошей матерью, слишком трудно ей даются отношения с другими, не очень-то она приветлива с окружающими. Но Тереза возразила, сказав, что сработают инстинкты, и, скорее всего, все они станут нежными матерями.Они провели в этой крошечной комнаты три дня, — то спя, то разговаривая. Ели они нечасто, пища при таких нагрузках практически не усваивалась — объёмные поля противостояли росту новых молекул тела.
Дно Вселенной, как и следовало порочному месту, было более ярким, чем её верхушка. «Спутник Зари» падал из темноты чуть вырисовывающегося сплетающегося кольца звёзд со скоростью в три четверти световой. Теперь же «Черепаха» снизила скорость до одной сотой. Но это удалось лишь благодаря огромному расходу горючего, запас которого можно было возместить лишь в случае победы над противником.Они падали в самое пекло, их прямой поначалу курс постепенно изогнулся, подобно искусно выполненной электропроводке. Они продолжали торможение — и вот уже скорость не превышала одной тысячной, а затем и одной десятитысячной скорости света .И тем не менее, они все ближе и ближе подходили к убийцам.Освободившись от сильного гнёта скорости, дети походили теперь не на быстрые божества, а скорее на голубей, сидящих в носу медленно передвигающейся бомбы, незаметно пробирающейся сквозь звёздную систему Полыни.Мартин открыл глаза и развёл руками, наслаждаясь отсутствием покалывания и гнёта большой скорости.Тереза, уже проснувшаяся, легонько хлопнула его по плечу.— Все закончено, — сказала она. — Мы прибыли.
В первые часы свободы от связывающего суперторможения дети заново знакомились с кораблём. Мартин провёл их от носа до кормы, следуя карте, спроектированной жезлом.«Черепаха» приняла форму припляснутой гантели — третий дом-шар расщепился на два полушария. Нос превратился в простой обтекатель на притуплённой поверхности передней полусферы, практически исчезла хвостовая часть.Хаким задержался, осматривая мастерские в носу «Черепахи». Он пристально разглядывал всё, что только можно было увидеть. Вновь созданная звёздная сфера быстро заполнялась информацией, и Хаким, как Мартин заметил, заново перепроверял всё, что касалось цели их полёта: сведения о каменистом Небучадназаре, о таинственном Рамзесе и, наконец, о находящимся на другой стороне системы Полыни, огромном истощённом газовом гиганте Героде. Сюрпризов пока не было, изображение на звёздной сфере радовало глаз своей чистотой и свежестью.— Итак, — обратился к Мартину Хаким, — что бы мы хотели знать?— Производители должны быть готовы к отправке во внешнее облако уже через несколько десятков дней, — напомнил Мартин. — Затем нам нужно будет подтвердить, что их задание остаётся прежним, или же изменить его, воспользовавшись плотным пучком лучей. — Производители будут находиться вне области распространения «ноуча», а плотный пучок лучей достигнет их только через несколько дней. Так же нам нужно определить, какой из миров наиболее активен и есть ли у него защита.
Размером «Черепаха» была почти в шесть раз меньше «Спутника Зари», но всё же достаточно большой для передвижения. Новые коридоры и пахли по-новому, как пахла всегда только что изготовленная момами одежда. Мартин понимал, что все эти нововведения выполнены для их же пользы, но так же, как и все дети, тосковал по огромному пространству «Спутника Зари». Но он постарался отбросить своё разочарование.Вслед за Мартином, тридцать пять детей, следуя строго друг за другом, спускались вниз перемычки, — туда, где теперь располагался арсенал оружия, а в нём — производители и манипуляторы, которые уже вскоре планировалось забросить внутрь системы Полыни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175