Бордз наклонился, присматриваясь.Теперь он рассмотрел, что игрушка лежит на дохлой мышке или крысе. Очень медленно робот поднял одну из шести блестящих лапок и опустил её. При этом лапка проткнула шкурку грызуна.Рубен выпрямился и попятился. Ночь обступила его со всех сторон.То, как робот поднял лапку, его размеренные плавные движения испугали парня. Перед ним — не игрушка. И не насекомое. Перед ним был некий предмет, похожий на паука и сделанный из металла. И этот предмет убил мышь.С неожиданной грацией паук сполз с грызуна и повернулся к Рубену. Словно для защиты, он поднял вверх две передние лапки. Рубен шагнул назад к дощатому забору. Восемь или девять футов отделяли его от забора и двадцать — от улицы. Бордз посмотрел налево, ища путь к отступлению.Что-то сверкнуло серебром на заборных досках позади него. Рубен вскрикнул и замахал руками, но блеск переместился ему на плечо, так что он не успел хорошенько рассмотреть, что произошло. Он попытался смахнуть блестящее пятно и почувствовал, как что-то с трудом оторвалось от рубашки. Паук упал в лужу, вода булькнула, послышался металлический скрежет.— О Боже, на помощь! — завопил Бордз. Но лишь одна машина пронеслась по безлюдной улице, и водитель не услышал крик. — На помощь!Рубен побежал. Два паука семенили за ним. Он попытался остановиться, но поскользнулся и упал на спину в грязь и слякоть. Со стоном юноша перевернулся — порыв ветра усложнил задачу — и поднял голову. Паук стоял в футе от его лица с выжидательно поднятыми передними лапками, между которыми — там, где полагалось находиться глазам — блестела узкая зелёная полоска. Сами лапки, прикреплённые к продолговатому, похожему на яйцо тельцу, напоминали проволоку из драгоценного металла.Это не шутка. Никто не делает подобные вещи.Рубен порывисто дышал, в руках покалывало. Паук полз у него по спине, пощипывая её, и Бордз не мог дотянуться, чтобы смахнуть или схватить нахала. Он больше не кричал, потому что не удавалось набрать воздух в лёгкие. Потом он почувствовал тяжесть какого-то предмета на голове. Что-то острое укололо его череп. Пронзило насквозь.Рубен снова застонал и уронил голову в лужу, закрыв глаза. Его лицо исказилось от страха. Через несколько минут он, не отдавая себе отчёта, перекатился ближе к забору, так как тело отказывалось подчиняться. Ни один человек не прошёл мимо, а если бы это и случилось, вряд ли бы кто-нибудь остановился. Рубен был весь в грязи и, лёжа возле винного магазина, ничем не отличался от любого напившегося до беспамятства бродяги. Может, полицейский и заинтересуется им, но больше никто.Рубен замёрз, но страх отпустил его. Голова гудела, двигаться не хотелось. Юноша решил перебороть себя. Он напряг тело и откинул голову так резко, что стукнулся о забор.Это помогло ему собраться. Ускользающее сознание подсказало, что надо действовать с осторожностью. Он ощущал вкус крови во рту.Так чувствует себя дикий зверь, когда его ловят люди, чтобы отправить в зоопарк.Голова по-прежнему кружилась — то слабее, то сильнее. Это усыпляло, несмотря на то, что он промёрз до мозга костей и вымок. Несколько раз Рубен пытался подняться, но ватные ноги не подчинялись.Он почувствовал, как что-то вновь ползёт по голове. Паук медленно спустился на шею, прополз по куртке и добрался до кармана брюк. Он отвернул край кармана и мгновенно исчез там, для чего ему пришлось согнуть лапки. Карман в том месте, где расположилась «игрушка», чуть заметно оттопырился.Рубен вновь почувствовал силу в ногах. Он встал и сделал несколько нетвёрдых шагов. Внимательно осмотрел себя и не обнаружил ни крови, ни ссадин — только несколько синяков. Он потянулся к карману, но смутная мысль — или что-то другое — заставила паренька вспомнить об осторожности, и он отдёрнул руку. Стоя в ночной тишине, дрожа от холода, Рубен в недоумении огляделся в поисках других пауков. Но не увидел ни одного.Дохлая мышь лежала возле мусорной кучи. Рубен встал на колени и изучил останки.Труп был аккуратно расчленён; розовые, коричневые и ярко-красные внутренности лежали по одну сторону от бездыханного тельца, и на них виднелись аккуратные разрезы, будто кто-то взял образцы ткани.— Мне надо домой, — сказал Рубен в темноту.Он добрался без приключений.
Артур задержался в Лас-Вегасе на три дня, чтобы принять участие в неофициальных встречах с конгрессменами из комитета по законодательству. Но вот он снова дома, снова с семьёй, возле реки и леса. Он сидит в гостиной на ковре в позе «лотоса», а Франсин и сын устроились на кушетке. Марти развёл огонь в камине сам, без помощи взрослых, и аккуратно поднёс длинную горящую спичку к дровам.— Ну, слушайте, что произошло, — сказал Артур. Он отжался на руках, чтобы повернуться к кушетке, не меняя позы, и начал свой рассказ.
К полуночи радиатор нагрелся, и постепенно тёплый воздух стал обволакивать тела супругов, лежащих в объятиях друг друга. Голова Франсин покоилась на плече мужа. Артур чувствовал, как дрожат её ресницы. В эту ночь они были близки, и любовь переполняла их. Вопреки традициям интеллектуалов, Артур наслаждался праздностью и пребыванием дома. За четверть часа муж и жена не сказали друг другу ни слова.Раздался телефонный звонок.— О, боже! — Франсин отодвинулся от Гордона. Он потянулся и взял трубку.— Артур, говорил Крис Райли. Прости, что разбудил тебя…— Мы не спим, — сказал Артур.— У меня срочное дело. На Гавайях я встретил нескольких ребят, которые хотели бы переговорить с тобой. Они слышали, что я знаю твой домашний телефон. Может, ты позвонишь им сейчас или…— Хочу отдохнуть, Крис, по крайней мере, пару дней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133