Я вынужден был подхватить ее, не желая, чтобы она разбила
голову об пол. Я схватил ее за плечи. Она тотчас согнула ноги в коленях, и
мне пришлось крепко прижать ее к себе в попытке поставить прямо. Когда ее
голова оказалась на моей груди, она посмотрела на меня и снова захихикала.
- Ты прекрасный парень, - сказала она. - Но и я тоже красивая!
Я ничего не ответил. Лакей выбрал как раз этот подходящий момент,
чтобы переступить порог застекленной двери и увидеть меня, держащего
девушку в объятиях.
Однако непохоже было, чтобы это произвело на него впечатление. Он был
худым, высоким седовласым мужчиной шестидесяти лет. Его синие глаза
глядели на меня со всей скромностью, на какую вообще способен человек.
Кожа у него была светлая и гладкая и двигался он, как может двигаться тот,
у кого хорошо натренирована мускулатура. Он медленно подходил к нам,
наискосок пересекая холл. Девушка отскочила от меня, промчалась через холл
прямо к лестнице, ведущей на галерею, и как лань взбежала по ней. Она
исчезла прежде, чем мне удалось глубоко вздохнуть.
- Генерал желает увидеть вас сейчас, господин Марлоу, - произнес
лакей бесцветным голосом.
Я задрал подбородок вверх и указал на галерею.
- Кто это был?
- Мисс Кармен Стернвуд, сэр.
- Вы должны отучить ее от этого, - сказал я. - Она уже достаточно
взрослая и должна вести себя иначе.
Лакей посмотрел на меня с холодной вежливостью и снова повторил то,
что уже сказал один раз.

2
Через застекленную дверь мы вышли на выложенную плитками ровную
дорожку, которая, огибая газон, вела к гаражу. Шофер-отрок успел к тому
времени вывести черный хромированный лимузин наружу и теперь старательно
чистил его. Дорожка повела нас вдоль оранжереи. Лакей открыл дверь и
пропустил меня вперед. Перед нами находилось что-то вроде прихожей, в
которой было жарко, как в парной. Лакей вошел вслед за мной, закрыл
наружную дверь, открыл внутреннюю и мы прошли в нее. Внутри царила жара.
Воздух был густой и влажный, перенасыщенный необыкновенным запахом
цветущих орхидей. Со стеклянных, покрытых испариной стен и крыши, падали
большие капли воды и разбрызгивались на растениях. Свет был странного
зеленого оттенка, как будто пробивался через наполненный водой аквариум.
Орхидеи заполняли все свободное пространство; это был настоящий лес,
состоящий из неприятных мясистых листьев и стеблей, похожих на
свежевымытые пальцы трупов. Цветы пахли одуряюще, словно кипящий под
крышкой спирт.
Лакей старался провести меня среди растений так, чтобы я не был
исхлестан намокшими листьями. Вскоре мы приблизились к чему-то вроде
поляны, расположенной посередине находящихся под куполом крыши джунглей.
На выложенном шестиугольными плитками пространстве лежал старый красный
турецкий ковер. На нем стояла инвалидная коляска, а в ней сидел мужчина,
явно находящийся на пороге смерти. Он глядел на нас черными, давно уже
потухшими глазами, но взгляд их был так же прям, как и на портрете,
висящем над камином в холле. Все лицо, кроме глаз, было похоже на
свинцовую маску, с бескровными губами, острым носом, со впалыми висками,
помеченными приближающимся разложением. Худое длинное тело, несмотря на
жару, было прикрыто пледом и закутано в выцветший красный купальный халат.
Костистые руки с похожими на когти пальцами с багровыми ногтями покоились
на пледе. С головы свисали редкие клочки сухих седых волос, напоминающих
дикорастущие цветы, борющиеся за жизнь на голом утесе.
Лакей остановился перед ним и сказал:
- Пришел мистер Марлоу, генерал.
Старец не шевельнулся и не произнес ни слова, даже не кивнул. Он
просто смотрел на меня, словно парализованный. Я сел в мокрое плетеное
кресло, подсунутое мне лакеем, с поклоном взявшим у меня шляпу.
Минуту спустя генерал произнес голосом, казалось, исходящим из
глубокого колодца.
- Брэнди, Норрис. Как вы любите его пить?
- В любом виде, - ответил я.
Лакей исчез за стеной мерзких растений. Генерал заговорил снова. Он
пользовался голосом осторожно, словно безработная танцовщица варьете
последней парой чулок.
- Когда-то я пил брэнди с шампанским. Шампанское должно было быть
холодным, как вода из горного ручья, и содержать не менее одной трети
брэнди... Может вы снимете пиджак, мистер Марлоу. Здесь в самом деле
слишком жарко для человека, в жилах которого еще течет кровь.
Я встал, скинул пиджак и вынул платок, чтобы вытереть лицо, шею и
запястья рук. У меня было впечатление, что температура в Сахаре в самый
полдень намного ниже, чем здесь. Я сел и машинально достал сигарету, но
сдержался и не стал закуривать. Старец заметил это и слабо улыбнулся.
- Можете курить, мистер Марлоу. Я очень люблю запах табачного дыма.
Я закурил и выпустил в его сторону струю дыма. Ноздри старца
шевельнулись, как нос терьера возле крысиной норы, слабая улыбка осенила
уголки его губ.
- Забавная ситуация, когда человек вынужден удовлетворять свои дурные
привычки через посредника, - сухо произнес он. - Вы видите перед собой
картину догорания после красочной жизни. Перед вами калека с
парализованными ногами и половиной желудка. Я могу есть уже очень немногие
вещи, а мой сон так сильно похож на бодрствование, что вряд ли его можно
назвать сном. Мне кажется, что я существую только благодаря тепличной
жаре, словно новорожденный паук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71