Он вернулся к столу, держа в руке пять новеньких банкнот, развернутых веером. Потом он сложил их, подровнял края и небрежно бросил на стол передо мной.
- Вот ваши пять сотен, - сказал Морни. - Уберите Ваньера от моей жены - и получите еще столько же. Меня не интересует, каким образом вы это сделаете, и я не хочу ничего об этом знать. Просто сделайте это - и все.
Я потянулся к новеньким хрустящим банкнотам трясущейся жадной лапой. И отодвинул сотенные бумажки в сторону.
- Вы можете заплатить мне, когда - и если - я заслужу, - сказал я. Сегодня я удовольствуюсь небольшим интервью с мисс Конкист.
Морни не прикоснулся к деньгам. Он взял квадратную бутылку и налил себе еще. На сей раз он налил и во второй стакан и придвинул его через стол ко мне.
- Кстати, об убийстве Филлипса, - сказал я. - Эдди малость посидел у парнишки на хвосте. Вы не можете объяснить мне почему?
- Нет.
- В подобных случаях вся беда заключается в том, что информация может выплыть откуда угодно. Когда убийство попадает в газеты, никогда не знаешь, чем это чревато. Если что - вы все свалите на меня.
Он пристально посмотрел мне в глаз:
- Вряд ли. Я был несколько груб с вами поначалу, но вы вели себя весьма достойно. Я рискну связаться с вами.
- Спасибо, - сказал я. - Вы не откажетесь сообщить, зачем вы велели Эдди звонить мне и пугать меня?
Морни опустил глаза и побарабанил пальцами по столу.
- Линда - мой старый друг. Молодой Мердок был здесь сегодня и виделся с ней. Он сообщил ей, что вы работаете на старую леди Мердок. Линда передала это мне. Я не знал, что это за работа. Вы не занимаетесь разводами - значит, старуха наняла вас не для таких дел. - На последних словах он поднял глаза и пристально взглянул на меня.
Я также пристально смотрел на него и ждал.
- Наверное, я просто из тех, кто любит своих друзей, - сказал он. - И не хочет, чтобы их беспокоили всякие сыщики.
- Мердок что-то должен вам, да?
Морни нахмурился:
- Подобные вопросы я не обсуждаю.
Он осушил стакан, кивнул и поднялся.
- Я пришлю к вам Линду. Возьмите ваши деньги.
Он вышел. Эдди Пру распутал свое длинное тело, выпрямился, одарил меня туманной серой улыбкой, которая не означала ровным счетом ничего, и неторопливо вышел вслед за хозяином.
Я закурил следующую сигарету и еще раз взглянул на счет компании по поставкам стоматологических материалов. Что-то слабо забрезжило в глубине моего сознания. Я подошел к окну. На другой стороне долины по склону холма по направлению к дому с освещенной изнутри башней из стеклоблоков поднимался автомобиль с зажженными фарами. Потом он завернул в гараж, фары потухли, и в долине стало как будто темней.
Было очень тихо и прохладно. Оркестр играл где-то под ногами. Музыка звучала приглушенно, и мелодию нельзя было разобрать.
В открытую дверь за моей спиной вошла Линда Конкист и остановилась, глядя на меня холодными ясными глазами.
19
Она была похожа на свою фотографию - и не похожа. Я увидел широкий холодный рот, широко расставленные прохладные глаза, темные волосы, разделенные посередине на прямой пробор. На ней был белый плащ с поднятым воротником; руки она держала в карманах плаща, во рту у нее была сигарета.
Она казалась старше, чем на фотографии; взгляд жестче, и губы давно разучились улыбаться. То есть они, вероятно, улыбались заученно, когда она выходила на сцену, но в другое время были плотно сжаты.
Она прошла к столу и некоторое время стояла неподвижно с опущенными глазами, словно пересчитывая медные безделушки на нем. Потом увидела стеклянный графин, плеснула из него в стакан и опрокинула его содержимое в рот быстрым коротким движением кисти.
- Вы некто по имени Марлоу? - Она присела на краешек стола и скрестила ноги.
Я ответил, что я - некто по имени Марлоу.
- Вообще-то я уверена, что вы ни на грамм не будете мне симпатичны. Давайте выкладывайте, что там у вас, - и отваливайте.
- Что мне нравится в этом заведении, - сказал я, - так это то, что здесь все абсолютно точно соответствует некоему стереотипу: полицейские у ворот, блеск и роскошь вестибюля, шикарные девицы, торгующие сигаретами; жирный сальный еврей с царственно скучающей танцовщицей; великолепно одетый, пьяный и безобразно грубый джентльмен, оскорбляющий бармена; молчаливый субъект с пистолетом; владелец ночного клуба с мягкими седыми волосами и манерами героя второсортных фильмов и теперь вы - высокая темноволосая певичка с небрежной усмешкой и уличным жаргоном.
- Вот как? - Она поднесла сигарету к губам и медленно затянулась. - А как насчет остроумного сыщика с прошлогодними шутками и манящей улыбкой?
- А какие у меня вообще основания разговаривать с вами?
- И какие же?
- Она хочет это вернуть назад. Срочно. Надо поторопиться, иначе будут неприятности.
- Я думала... - начала она и осеклась. Я наблюдал, как она борется с внезапным выражением заинтересованности на лице, вертя в пальцах сигарету и низко наклоня к ней голову. - Что она хочет вернуть, мистер Марлоу?
- Дублон Брэшера.
Она подняла на меня глаза и покивала, что-то припоминая и показывая мне, что припоминает.
- О, дублон Брэшера.
- Дежу пари, вы о нем совершенно забыли.
- Почему? Нет. Я видела его несколько раз, - сказала она. - Вы сказали, она хочет вернуть его назад. Вы имеете в виду, она думает, что это я его взяла?
- Да. Именно так.
- Грязная стаая врунья, - сказала Линда Конкист.
- Подозрения еще не делают человека вруном. Она может просто ошибаться. Значит, она неправа?
- Зачем мне ее дурацкая старая монета?
- Ну как... она стоит больших денег. Вы же можете нуждаться в деньгах. Насколько я понял, ваша свекровь не особенно щедра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65