Недавно, когда у тети родился ребенок, они
это знали наперед, а при мне прикинулись, что очень удивлены. Но я тоже
знал, потому что давно слышал их разговор, вечером, когда они думали,
что я сплю. И на этот раз я опять поймаю их, подлецов. Если бы только я
мог подглядеть за ними в щелку, понаблюдать за ними сейчас, пока они
чувствуют себя в безопасности! Не позвонить ли мне? Придет горничная,
откроет дверь и спросит, что мне нужно. Или поднять шум, бить посуду -
тогда тоже откроют. И в ту же минуту я бы мог выскочить и подкараулить
их. Нет, так я не хочу. Пусть никто не видит, как подло они со мной об-
ращаются. Я слишком горд для этого. Завтра я им отплачу".
Внизу раздался женский смех. Эдгар вздрогнул: уж не его ли это мать?
Как же ей не смеяться, не глумиться над ним, беспомощным, маленьким ре-
бенком, которого запирают на ключ, когда он мешает, кидают в угол, как
узел мокрого платья. Он осторожно выглянул в окно. Нет, это не она, -
это чужие веселые девушки поддразнивают парня.
Тут он заметил, как невысоко от земли его окно. И сейчас же сама со-
бой явилась мысль: выпрыгнуть, застать их врасплох, выследить их. Он
весь дрожал от радости. Ему казалось, что великая, захватывающая тайна
уже у него в руках. "Скорей, скорей!" Бояться нечего. Никого нет под ок-
ном. Он прыгнул, раздался легкий хруст гравия, которого никто не услы-
хал.
Подкрадываться, подслушивать - за последние два дня стало для него
блаженством. И сейчас он испытывал наслаждение, смешанное со страхом,
когда, крадучись, неслышными шагами, обходил гостиницу кругом, тщательно
избегая полосы света, падающего из окон. Прежде всего, осторожно прижав
лицо к стеклу, он взглянул в столовую. За их столом не было никого. Он
продолжал поиски, переходя от окна к окну. Войти в гостиницу он не ре-
шался, из опасения столкнуться с ними в коридоре. Нигде их не было вид-
но. Он уже начал отчаиваться, как вдруг из дверей протянулись две тени;
он отскочил и спрятался в темноте: из гостиницы вышла его мать со своим
неизменным спутником. Значит, он пришел как раз вовремя! О чем они гово-
рят? Он не мог расслышать. Они говорили тихо, и ветер слишком громко ше-
лестел в деревьях. Но вот совершенно отчетливо до него донесся голос ма-
тери. Она смеялась, - такого смеха у нее он не слыхал: слишком резкий,
точно от щекотки, нервный, он удивил и напугал его. Но она смеется, зна-
чит нет ничего необыкновенного, ничего страшного в том, что от него
скрывают. Эдгар был несколько разочарован.
Но почему они ушли из гостиницы? Куда они идут теперь, вдвоем, среди
ночи? Там, вверху, ветры, должно быть, носятся на гигантских крыльях,
потому что небо, только что чистое, залитое луной, потемнело. Черные по-
крывала, наброшенные невидимыми руками, окутывали временами луну, и мрак
становился столь непроницаемым, что не видно было дороги, пока она снова
не озарялась лунным сиянием. Серебристый свет изливался вокруг. Та-
инственна была эта игра света и тени и увлекательна, как игра женщины,
то открывающей, то прячущей наготу. В ту минуту, когда ландшафт сбросил
с себя покровы, Эдгар увидел два удаляющихся силуэта, вернее один силуэт
- они так тесно прижимались друг к другу, словно обоих охватил тайный
страх. Но куда же они идут? Сосны стонали, какое-то смятение царило в
лесу, как будто по нему проносилась бешеная охота. "Я пойду за ними, -
подумал Эдгар, - они не услышат моих шагов за шумом ветра и леса". И,
пока они шли внизу по широкой, светлой дороге, он неслышно пробирался
над ними в чаще, от дерева к дереву, от тени к тени. Он следовал за ними
упорно и неумолимо, благословляя ветер за то, что он заглушал его шаги,
и проклиная его за то, что он уносил слова, которыми обменивались те
двое. Только бы один раз услышать их разговор, и он, конечно, узнал бы
тайну.
А они шли по дороге, ничего не подозревая. Им было хорошо вдвоем в
этом просторе бурной ночи, и они беззаботно отдавались поглощавшему их
волнению. Ничто не подсказывало им, что над ними во мраке леса кто-то
следит за каждым их шагом и два глаза прикованы к ним со всей силой не-
нависти и любопытства.
Вдруг они остановились. Остановился и Эдгар, плотно прижавшись к
стволу. Им овладел панический страх. Что, если они повернут обратно и
раньше него придут в гостиницу, если он не успеет скрыться в свою комна-
ту и мать найдет ее пустой? Тогда все погибло. Они узнают, что он за ни-
ми следил, и уже не останется никакой надежды вырвать у них тайну. Но
они медлили, по-видимому о чем-то споря. К счастью, показалась луна, и
ему все было видно. Барон указывал на темную узкую тропинку, ведущую в
долину, где лунный свет не разливался, как здесь, на дороге, широким по-
током, а лишь каплями и редкими лучами пробивался сквозь чащу. "Зачем
ему туда? - изумился Эдгар. Его мать, как видно, отказывалась, а он уго-
варивал ее. Эдгар понял по его жестам, что он очень настаивает. Мальчик
испугался. Чего он хочет от его матери? Зачем этот негодяй заманивает ее
в темный лес? Из книг, которые заменяли ему действительность, ему вспом-
нились картины убийств, похищений, тайных злодеяний. Он, наверное, хочет
ее убить и для этого, избавившись от него, завлек ее сюда одну. Звать на
помощь? Убийца! Крик уже был готов вырваться из горла, но губы пересох-
ли, и он не мог издать ни звука. Он трясся от страха, колени подгиба-
лись; он судорожно искал опоры, и тут под его руками хрустнула ветка.
Они вздрогнули и, обернувшись, испуганно уставились в темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27