Накатываясь,
я перебросил руку через его тело, и она столкнулась на полу
с чем-то твердым, металлическим. Я ощупал предмет и узнал:
это был длинный кинжал, которым закололи Риза. Тот, на
кого я сейчас взгромоздился, очевидно, стоял за дверью и хо-
тел зарезать меня, когда я выйду; спасло меня падение: он не
только промахнулся кинжалом, но и споткнулся об меня.
А сейчас, лежа ничком, прижатый к полу моими восемьюде-
сятью пятью килограммами, он лягался, норовил долбануть
меня головой и кулаками.
Схватив одной рукой кинжал, я перенес другую с его руки
на затылок, вдавил его лицо в ковер, уже не суетясь, потому
что сил у меня прибывало с каждым вдохом. Через минуту.
другую я поставлю его на ноги и немного расспрошу.
Но такой передышки мне не дали. Что-то твердое ударило
меня по плечу, потом по спине, потом стукнуло по ковру ря-
дом с нашими головами. Кто-то охаживал меня дубинкой.
Я скатился с тощего. Прямо под ноги к тому, кто орудовал
дубинкой. Я попытался схватить его за ногу, получил еще
удар по спине, ногу не достал, а рука моя скользнула по юбке.
От удивления я отдернул руку. Еще удар дубинкой-на этот
раз по боку-напомнил мне, что церемонии тут неуместны.
Я сжал руку в кулак и ударил по юбке. Кулак мой наткнулся
на мясистую лодыжку. В ответ раздалось рычание, ноги ото-
двинулись, и еще раз ударить я не успел. Я быстро встал на
четвереньки и стукнулся головой о дерево. Дверь. Схватив за
ручку, я поднялся. В нескольких сантиметрах от меня в тем-
ноте свистнула дубинка. Я повернул ручку, нажал на дверь,
вошел в комнату и тихо, почти беззвучно затворил дверь
за собой.
В комнате у меня за спиной раздался голос, очень тихий,
но очень серьезный:
- Выйдите сейчас же, буду стрелять.
Голос принадлежал светловолосой толстенькой служанке,
и в нем слышался испуг. Я быстро нагнулся-на случай,
если она вправду вздумает стрелять. За окном уже светало,
и я увидел ее силуэт на кровати-она сидела, вытянув руку
с маленьким черным предметом.
- Это я, - прошептал я.
- А, вы! - Но рука с черным предметом не опустилась.
- Вы с ними в доле-спросил я и осторожно шагнул
к кровати.
- Делаю, что приказано, и держу язык за зубами, а в бан-
диты к ним не нанималась.
- Хорошо. - Я сделал еще несколько шагов к кровати,
уже быстрее. - Если связать простыни, смогу я спуститься
из окна на следующий этаж
- Не знаю. Ой! Что вы делаете!
Я держал ее пистолет-автоматический, 8,13мм-одной
рукой, а ее запястье другой и выворачивал.
- Отпустите, - приказал я, и она отпустила.
Я отошел назад, поднял кинжал, который бросил возле
спинки кровати.
Потом на цыпочках подкрался к двери и прислушался.
Тишина. Я тихо открыл дверь и ничего не услышал, ничего не
увидел в сумраке. Дверь Минни была открыта, наверное,
с тех пор, как я вывалился из комнаты. Того, с чем я боролся,
там не было.
Я держал ее пистолет-автоматический, 8,13мм-одной
рукой, а ее запястье другой и выворачивал.
- Отпустите, - приказал я, и она отпустила.
Я отошел назад, поднял кинжал, который бросил возле
спинки кровати.
Потом на цыпочках подкрался к двери и прислушался.
Тишина. Я тихо открыл дверь и ничего не услышал, ничего не
увидел в сумраке. Дверь Минни была открыта, наверное,
с тех пор, как я вывалился из комнаты. Того, с чем я боролся,
там не было. Я вошел к Минни и включил свет. Она лежала,
как прежде, забывшись тяжелым сном. Я спрятал пистолет
в карман, стянул одеяло, поднял Минни, перенес в комнату
служанки, свалил к ней на кровать и сказал:
- Попробуйте привести ее в чувство.
- Проснется немного погодя: они все просыпаются.
- Вон что! - сказал я и пошел вниз, на пятый этаж,
к Габриэле.
Комната Габриэлы была пуста. Шляпа и пальто Коллин-
сона исчезли, исчезла одежда, которую она унесла в ванную,
и окровавленная ночная рубашка тоже.
Я стал осыпать эту парочку проклятьями, и хоть старался
не обделить ни того, ни другого, больше все-таки досталось
Коллинсону; потом я выключил свет и побежал вниз по парад-
ной лестнице-избитый, изодранный, растерзанный, с окро-
вавленным кинжалом в одной руке, с пистолетом в другой.
и на лице у меня, наверное, было такое осатанение, как
в душе. До второго этажа я ничего не слышал. А тут снизу
донесся звук, напоминавший отдаленный гром. Сбежав по
последнему маршу, я понял, что кто-то ломится в парадную
дверь. Хорошо бы этот кто-то был в синем мундире. Я подошел
к двери, отпер ее и распахнул.
С ошалелыми глазами, встрепанный и бледный, передо
мной стоял Эрик Коллинсон.
- Где Габи-задыхаясь, спросил он.
- Кретин, - сказал я и ударил его по лицу пистолетом.
Он согнулся, уперся руками в стены тамбура, постоял так
и медленно выпрямился. Из угла рта у него текла кровь.
- Где Габи-упрямо повторил он.
- Где вы ее оставили
- Здесь. Я собирался ее увезти. Она просила. Послала
меня разведать, нет ли кого на улице. Вернулся-дверь
заперта.
- Чем вы думаете-прорычал я. - Она вас обманула.
все хочет спасти от этого идиотского проклятья. Я вам что
велел делать Ну, ладно, надо искать ее.
Ни в одной из комнат, прилегавших к вестибюлю, ее не
оказалось. Не погасив в них свет, мы побежали по главному
коридору.
Из двери сбоку выскочил кто-то маленький в белой пижа-
ме и повис у меня на поясе, чуть не опрокинув. Он издавал
нечленораздельные звуки. Я оторвал его от себя и увидел,
что это мальчик Мануэль. Слезы текли по его испуганному
лицу и мешали ему говорить.
- Успокойся, - сказал я. - А то не пойму ни слова.
Я разобрал:
- Он убить ее хочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63