- Голос Энджелы
был едва слышен. - Ты ведь это пытаешься сказать, правда? Они
оборачиваются камнями.
Шон угрюмо кивнул.
Минуту они просидели молча. Подошла официантка. Шон пробормотал: два
кофе, и она опять удалилась.
- Мы могли бы пожить у Черил, - оцепенело сказала Энджела. - Или у
мамы в Вашингтоне.
Шон нахмурился.
- Ты хочешь втянуть в это и их? Как Фиону? Или как миссис Салливэн?
- Значит, ты и сам веришь в это?
Если бы Шон мог, он бы рассмеялся.
- После того, что я пережил сегодня вечером, я готов поверить во что
угодно.
- Но больше не поверит никто, - медленно проговорила Энджела. И, не в
силах справиться с собой, задрожала. Шон обвил рукой ее плечи.
- Что нам делать? - тоскливо прошептала она. - Нам никто не может
помочь. Мы никогда не освободимся от него.
- Тогда, наверное, придется самим постоять за себя.
- Как? Как ты убьешь такое существо?
Шону было нечего ответить.
- Может быть, Маккей знает, как.
Шон вздохнул.
- Может быть. Но он читал о них в книгах, и только. По его мнению это
просто старые сказки. - Его глаза сузились. - Но в Англии был еще один
такой камень. Профессор рассказал мне о нем. От него якобы избавился
священник. Закопав на кладбище. Что-то в этом роде.
Энджела резко втянула воздух.
- Кашель. Ну, конечно.
Шон удивленно посмотрел на нее. Она неподвижно смотрела куда-то
вдаль.
- Мы должны отвезти его обратно в Кашель. Туда, где мы его нашли.
Маккей говорил, что это место особенное. Может быть, это и есть решение.
- Свет. Холодное железо. Могущество Патрика, - медленно повторил Шон.
Оба погрузились в молчание, думая о долгой дороге назад в Ирландию.
Сперва следовало изловить эту тварь. И удержать ее.
- По-моему, стоит попробовать сперва уничтожить его здесь, - сказал
Шон.
- Уничтожить? Как? - Голос Энджелы сорвался на визг.
Шон оглянулся на других посетителей закусочной. Кажется, никто ничего
не заметил.
- В темноте он уязвим, - напомнил он.
Они уставились в заоконную тьму.
- Почему мы? - слабым голосом спросила Энджела. - Почему ему
понадобилось выбрать именно нас?
Шон не сумел ответить.
- Ему нужен мой ребенок. Вот чего он дожидается, - прошептала она,
отвечая на свой вопрос.
Шон надолго задумался, но не поправил жену.
Она повернулась к мужу. На лице было крупными буквами написано
отчаяние.
- Как нам его изловить? - запричитала она. - Он может быть где
угодно!
Шон вглядывался во мрак ночи.
- Думаю, он сам вернется, - спокойно сказал он. - Он... - Шон
помолчал, осторожно подбирая слова. - Ему теперь нужно свести большие
счеты. Догадываюсь, что ждать слишком долго нам не придется.
Остаток ночи они провели в кембриджском мотеле. Паренек за стойкой
администратора заметил состояние Шона. Оно не бросилось бы в глаза только
слепому. Подозрительно оглядев странного посетителя он, однако, ничего не
сказал и просто протянул им ключи.
Гасить свет в номере они не стали.
Спали оба плохо.
Наконец перед рассветом Энджела задремала.
Шон лежал рядом с ней, лихорадочно соображая. Владевший им последние
несколько часов ужас, от которого цепенел рассудок, ослабил свою хватку и
позволил голове с грехом пополам заработать вновь.
Однако было понятно, что его общему представлению об устройстве мира,
о том, что реально, а что нет, бросили вызов. Последствия этого и ощущал
теперь Шон. Он чувствовал себя оторвавшимся от ветки падающим листком,
совершенно затерянным, безнадежно планирующим в бездну кошмара, где могло
случиться все, что угодно.
Шон сопротивлялся, что было сил, внушая себе, что столкновение с
тварью не означает, будто нужно презреть благоразумие и отказаться от
способности мыслить. На самом деле оно означало, что у реальности неровные
края. С лазейками. С тайнами. С мало кому заметными зонами. Впрочем, может
статься, их просто благоразумно не замечали, а то и принимали как должное,
что одно и то же. Подобных явлений множество, внушал себе Шон. Обычных
явлений. В науке - принцип Маха, например. Или теория вероятности. Никто
не знает, почему ее принципы срабатывают. Они просто срабатывают, и все.
Ученые больше не пытались объяснять, втолковывать вам, "почему". Они лишь
преподносили зарегистрированные явления. Явления как таковые. Цифры.
Наблюдения. Позже, если удавалось, они увязывали их в единое целое, в
осмысленную структуру, в уравнение. Потом объявлялся еще кто-нибудь вроде
Эйнштейна и переписывал это уравнение. Но всегда важнее всего были
наблюдения. Все и всяческие. Не только удобные, но и неудобные тоже. К
которым относилось все то, что так восхищало людей вроде Черил: НЛО,
Сасквачи, Бермудские треугольники, призраки, и прочая, и прочая. Однако их
следует объяснить, сказал себе Шон, с ними явно следует разобраться, а не
отбрасывать окончательно и бесповоротно, заметая под ковер.
Вот и богганы тоже. Если эта тварь - одна из них, значит, ни в коем
случае не нужно чувствовать себя обязанным считать их чем-то
сверхъестественным. Если она реальна, тогда она часть природы и,
следовательно, естественна. А все естественное, полагал Шон, можно понять,
внимательно изучить с позиций интеллекта... и найти средство борьбы с ним.
"Традиционные элементы", как их назвал Маккей в связи с рассказанной им
историей, "на протяжении веков появлялись в бесчисленном множестве
преданий". Возможно, традиционными эти элементы были не потому, что
передавались из поколения в поколение, а потому, что действительно
возникали вновь и вновь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89