- Пожалуйста...
Санитарка обернулась, поставила тарелку и подошла к кровати. Она была
голубоглазая и хорошенькая.
- Ага, вы проснулись, - сказала она по-русски. - Ну, как вы себя
чувствуете?
- Пить...
- Только воды, я не знаю, можно ли вам что-то еще.
Она наполовину налила стакан, стоявший на тумбочке и помогла Поле
поднять голову. Эта вода была вкуснее всего, что она пробовала в жизни.
- Ну что, сейчас лучше? Я пришлю врача, чтобы она посмотрела. А
сейчас - спите.
- Спасибо, спасибо. - Пола откинулась на подушку и закрыла глаза. С
ней снова говорили, как с человеком... Она боялась даже думать о том
времени, когда это опять закончится.

Ей сказали, что это было пищевое отравление. Не удивительно, ответила
она. Это скоро пройдет, заметили ей. Еще денек отдохнет и обратно на
работу. Нет, запротестовала она, нельзя так быстро. Она еще с трудом
ходит, не говоря уже о работе, десять часов в день. Нет, еще день - и все.
Врачи были непоколебимы.
Поле тошно было подумать о том, чтобы вернуться. Вместе с ней в
палате лежало еще несколько женщин, большинство - русские, но в них не
было и доли той враждебности, которую она чувствовала в камере. Ей
казалось, что в камере она попала в самое скверное окружение, какое можно
себе представить.
Женщину с кровати напротив звали Таня, она была родом из Волгограда.
Раньше он был Сталинградом, но партия очередной раз меняла местами черное
с белым и развенчала память великого диктатора. Таня была учительницей, ее
арестовали за то, что ее обучение несколько расходилось с официальной
идеологической доктриной.
- Мне было совершенно все равно, что у них за доктрины, - объясняла
она Поле. - А это одно из самых страшных преступлений для учителя.
Бюрократу не объяснишь, что объективная реальность - это именно
объективная реальность, а не то, чем она должна быть по велению партии. Мы
можем только постигать ее. Детей надо учить, как думать, а не что думать.
Единственное, о чем я заботилась - это детские умы.
- И это - преступление?
- Любая, даже потенциальная угроза режиму - самое страшное
преступление. Но так, наверное, везде. Разве американцы не используют для
этого религию - чтобы подчинялись и не спрашивали?
Пола покачала головой.
- Нет, если только этого не хотят люди. По закону религия отделена от
образования.
- Вот как? - Таня заинтересованно посмотрела на Полу. - Я не знала
этого. Я встречала мало американцев. У вас ведь не так просто получить
разрешение на выезд за границу, правда?
- У нас не нужно получать такого разрешения вообще. Просто садишься
на самолет и летишь, куда хочешь.
- Я не знала об этом... Ты ведь не шутишь?
Ее соседкой была Анастасия, из Хабаровска в восточной Сибири. Она
говорила, что ее брат был осужден за передачу китайцам советских секретов.
- Надеюсь, судьба моего мальчика не пострадает, - пожаловалась она
как-то Поле. - Он такой умница. В школе их учат программированию. Разве
ваших американских детей пускают к компьютерам в пятнадцать лет?
Поле сказали, что ее переведут обратно в камеру после ужина. День
тянулся, она становилась все грустнее и грустнее, и уже почти дрожала со
страху, попыталась взять себя в руки, но страх и напряжение высасывали из
нее энергию быстрее. Пола даже подумала о том, чтобы разыграть
какой-нибудь несчастный случай - только бы оттянуть момент возвращения в
камеру и на кухню.
Когда до ужина оставалось меньше часа, она услышала в коридоре, за
открытой дверью палаты знакомый женский голос.
- Мне все равно, что вы врач. Говорю вам, ей от этого лучше не будет,
и это вопрос здравого смысла, а не медицины.
Прямо перед дверью остановилась русская с огненно-рыжими волосами. На
этот раз она была одета в светло-зеленую форму и спорила с седобородым
мужчиной в белом халате. Она сделала утверждающий жест и Пола заметила
знакомые резкие черты лица, высокие скулы и решительный подбородок.
Мужчина что-то пробурчал, Пола не поняла - что, а затем они поспешили
прочь по коридору, женщина продолжала:
- Тогда я позабочусь, чтобы об этом узнало начальство. Если вы не
хотите подписать простой...
Неожиданно Полу захлестнула волна отчаяния.
- Анна! - закричала она.
Из манипуляционной в конце коридора прибежала медсестра-блондинка.
- Вы что-то хотели?
- Да, послушайте, моя знакомая только что прошла по коридору с
доктором, в ту сторону. Пожалуйста, догоните ее, скажите, что я хочу с ней
поговорить, пожалуйста! Это очень важно. Она рыжая, в зеленом костюме...
Анна кивнула и заспешила следом за ними. Пола, задрожав, упала на
подушку. Она не могла упустить такой случай. Сейчас она медленно приходила
в себя. Случай? Какой случай? Она даже не знает, что она ей скажет...
Снаружи опять послышались шаги и в комнату вошла Анна.
- Я догнала ее, - сказала она, странно глядя на Полу. - Она не
знакома с американкой по фамилии Шелмер. Но она сейчас придет и поговорит
с вами. Она подойдет через минуту.
Пола огляделась. Таня спала, Анастасия сидела за столом в конце
палаты и что-то писала. Двое соседок были на процедурах, а третья сидела
рядом с Анастасией. По крайней мере, можно будет поговорить без лишних
свидетелей. Она попыталась взять себя в руки, стараясь расслабиться и
успокоить дыхание.
В дверь палаты вошла рыжая женщина, посмотрела на Полу, и не узнав
ее, оглядела всю комнату. Потом ее взгляд вернулся к Поле, та кивнула
головой и попыталась улыбнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152