мое собственное достижение. Могла, конечно, запросто ошибиться, но ведь не ошиблась. И уж не моя вина, что в конечном результате трупа Пташинского в "Мариотте" не оказалось.
Тут, слава богу, нашлось подходящее словечко. "Откуда?" Пожалуйста:
– Отгадала. Можно сказать, осенило меня. Совсем недавно.
Неимоверно прекрасный Цезарь на секунду задумался и выдал следующий каверзный вопрос:
– А когда пани ознакомилась с материалами прокурора?
– Да уж не меньше двадцати лет прошло.
– И именно в те годы пани видела на ипподроме Пташинского?
– И в то время, и немного позже. На бегах он мне встречался в течение нескольких лет. А вы, надеюсь, понимаете, что материалы дела я годами не читала?
– Пташинского вы видели лишь на ипподроме?
– Один раз в суде. Но и тогда его рожа в моем сознании с фамилией "Пташинский" не связывалась.
Тут вежливая улыбочка на лице младшего инспектора Блонского вроде бы стала немного теплее. Самую малость. Наверное, его порадовало мое появление в зале суда.
– Вы можете вспомнить, какое дело тогда рассматривалось?
– Отлично помню. Отвратительная тягомотина, сплошное пустословие, целью которого было скрыть настоящую подоплеку, до которой я не добралась. Видимо, какие-то тайные операции спецслужб или партийных боссов. Ничего прямо не называлось, все обходилось стороной, туману напустили много, а здравого смысла ни на грош. Так я ничего и не поняла.
– А вы помните, когда проходило это заседание суда? И фамилии представителей сторон?
Ого! Неужели намерены теперь вытащить на свет божий давние тайны мадридского двора? Все эти леденящие кровь строго секретные операции? Я уже давно махнула на них рукой и почти перестала верить в то, что они некогда имели место, ведь так ничего и не раскрыто. А теперь вдруг оказывается – ими заинтересовались.
И тут в мозгу что-то предостерегающе щелкнуло. Кто заинтересовался? Полиция? Она тоже бывает разная. Погоди радоваться. А на вопрос представителя власти надо отвечать.
Мартуся сидела тихонько, как мышка, словно ее тут и нет. Я поднялась с места.
– Если пан располагает временем, то мне нужно разыскать мои записи тех лет, тогда и отвечу на эти вопросы. Не бойтесь, я знаю, где искать.
Почти все свои записные книжки, а они мне сорок лет служили, очень удобные для записей календарики Дома книги, я тщательно сохраняла и держала в одном определенном месте, уложенные в хронологическом порядке. И просто заглядывать в свое прошлое любила, и для работы вечно требовалось освежить в памяти всякие детали событий прожитой жизни. Нагнувшись и сдержав стон, почти без труда я вытащила ящик и поставила на софу.
– Вот, пожалуйста, – удовлетворенно произнесла я через три минуты, возвращаясь в свое кресло. – Девятое октября восемьдесят второго. 11.30. Зал № 364. То самое заседание суда. Продолжалось не один день, но больше я на него не ходила, говорю же – сплошное пустословие, уши вяли… или вянули?.. Именно там, в зале суда, видела я типа, который для меня был Красавчиком Котей, ибо так называли его на бегах. Что касается фамилий, то знаю лишь прокурора, фамилии представителя противной стороны не запомнила и не записала. Что-то такое вертится в голове… Худерлявый… Тощинский… Мощяк… Нет, не вспомню, знаю лишь, что связано с общей костлявостью. А прокурором был Божидар Гурняк.
– А Божидара Гурняка вы хорошо знали?
Мне надоело корчить из себя сладкую идиотку, и я насмешливо глянула на представителя власти:
– Раз уж вы находитесь в моей квартире и задаете такие вопросы, значит, прекрасно осведомлены, что некий Божидар Гурняк добрый десяток лет был моим… как бы это поделикатней выразиться… моим жизненным партнером. Я даже чуть было не оформила с ним отношения, да воздержалась из-за жилищного вопроса, в те времена с пропиской были дурацкие сложности.
И что, думаете, младшего инспектора смутило мое язвительное замечание? Ни капельки, ни один мускул не дрогнул на его красивом лице. Этот человек мог запросто изображать на сцене каменную статую.
– Из ваших слов я делаю вывод, что знакомы вы были довольно хорошо, – бесстрастно констатировал полицейский. – В таком случае прошу сообщить его адрес. Не официальный, а настоящий.
Я удивилась:
– В каком смысле настоящий? И к тому же мне известен его давнишний адрес. Официальный.
– Нет, дело в том, что по давнишнему официальному адресу, равно как и по теперешнему официальному, пан Гурняк не проживает. Он там не появляется. Пребывает где-то в другом месте. Где?
– Что вы говорите? Значит, сохранилась у пана Гурняка давняя привычка проживать в одном месте, а пребывать в другом. Обычно он пребывал за пределами Варшавы. Но я его не видела уже много лет и назвать место пребывания интересующего вас лица не могу. Единственное, что могу, это сообщить фамилию, адрес и телефон особы, которая должна знать место пребывания пана Гурняка. Не исключено, что таких особ несколько, но я располагаю координатами только одной.
– Не откажите в любезности.
Вытащив из кучи календариков нужный, я без зазрения совести выдала с головой младшему инспектору ту самую особу. Особе это абсолютно ничем не повредит, а Божидару все-таки пакость. Признаюсь, мне доставило большое удовольствие подложить свинью бывшему хахалю, ведь так и не удалось отплатить ему за все претерпленные мною муки и страдания. А его самого, если честно, я потеряла из-за своей страсти к азартной игре.
Каменная статуя старательно записала в свой блокнот все продиктованные мною данные, после чего несколько убавила теплоты из своей вежливой служебной улыбки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101