Как это не помнишь? Ведь это твои родственники!
— Но они эту землю получили в наследство.
— Ну и что?
— А то, что наследство получил муж моей кузины, а это земля предков его матери. Местные жители могут знать только фамилию этих предков. Черт знает какую. Это же девичья фамилия его матери.
— Фамилию кузена тоже могут знать. Спроси быстренько, или поедем в куда-нибудь в другое место. Ты что, не чувствуешь, как тут воняет?!
— Чувствую и как раз удивляюсь. Что тут такое, в этих деревнях? Кожевенный завод, что ли?
— Все равно что, но это невозможно вынести! Давай назад, на шоссе! В таких вонючих деревнях я ни за какие коврижки ничего покупать не стану!
— И не мечтай обратно повернуть. Второй раз я по этой дороге не проеду. Удивляюсь, каким чудом я проехал в эту сторону. Мы должны прорываться дальше.
— Караул! — сказала каким-то странным голосом Барбара, всматриваясь в просёлочную дорогу. Одна сторона просёлка была на метр выше другой, посередине высился поросший травой гребень, и во все это вносили разнообразие небольшие, зато глубокие рытвины. Далее виднелись засеянные поля, а ещё дальше — лес.
Проезжая по притоптанному краю картофельного поля, Влодек поделился знаниями:
— Это называется поперечные выпуклости на дороге.
Его голос вибрировал в такт тряске, и он тут же нечаянно прикусил язык.
— Это называется стиральной доской, — поправила его Барбара сквозь стиснутые зубы. — Лучше было бы через луг. Ты же едешь перпендикулярно колдобинам.
— Именно поэтому так трясёт. Ничего страшного. Дальше — только луг. Машина у меня того гляди развалится.
— И мне так кажется. Езжай, что ли, помедленнее…
Проехав через луг и заросли, Влодек с колоссальными усилиями выбрался на дорогу, ограниченную с обеих сторон глубокими канавами. Барбара перед этим вышла из машины, героически только один раз скрипнув зубами.
— Я категорически требую: немедленно уматываем отсюда ко всем чертям, — заявила она в бешенстве, садясь обратно в машину. — Воняет все больше и больше, тут, наверное, какая-то зараза. Уедем скорей из этих мест!
— С удовольствием, только я не знаю как. Сама видишь — дороги ведут в какие-то странные места…
Миновал ещё час умопомрачительных стараний, а они пребывали едва ли не на том же самом месте, на той же самой дороге. Возле какого-то сада смертельно измученный Влодек остановил машину. Без особого волнения подумалось: должно быть, он останется здесь уже навеки. Над ним висит некое проклятье, сверхъестественная сила держит его в заколдованном кругу вонючих деревень и никогда в жизни не позволит отсюда выбраться. Он закрыл глаза в смиренном ожидании тяжких телесных повреждений от рук близкой к помешательству Барбары.
Сперва ничего не происходило. Потом он услышал над ухом придушенный свистящий шёпот:
— Кто-то идёт. Какая-то баба. Спроси её о чем угодно. Спроси её — или я тебя укушу!!!
Угроза прозвучала убедительно. Влодек, не открывая глаз, мигом выскочил из машины и опёрся на капот. Со стороны ближайших построек в их сторону шла женщина. Влодек на секунду приоткрыл глаз, увидел силуэт женщины против солнца и снова зажмурился. В голове у него мелькнула полная кровавого сарказма мысль, не спросить ли, сколько будет дважды семь. Женщина добралась до дороги.
Он не успел реализовать свою самоубийственную идею, поскольку женщина заговорила первой.
— Влодек! — воскликнула она в изумлении. — А ты тут что делаешь?
Влодек распахнул глаза и узнал тщетно разыскиваемую кузину. Тяжесть тысячи жерновов свалилась у него с души, пение ангелов зазвучало в сердце, испарился куда-то панический страх перед взбешённой Барбарой. Проклятье потеряло силу.
— Ну вот! — воскликнул он с облегчением. — Я все-таки попал туда, куда надо!
— Куда попал? — поинтересовалась кузина.
— Как это куда? В ту деревню, где у вас земля. Это ведь здесь, правильно?
— Здесь у нас земля? В первый раз такое слышу. Путаник ты, Влодек, наши владения ещё на три деревни дальше. Но хорошо, что я тебя встретила, ты меня подбросишь, иначе пришлось бы топать пешком. Я тут договаривалась насчёт компоста для шампиньонов. А пешими прогулками по горло сыта.
Уже ничего не говоря, Влодек впустил кузину в машину. Кузина велела развернуться. Барбара глубоко вздохнула несколько раз.
— Вы можете мне сказать, что тут так сильно пахнет? — спросила она, усиленно подавляя свои эмоции и стараясь, чтобы вопрос не прозвучал слишком бестактно. — Может, это и есть тот самый компост?
Кузина Влодека живо встрепенулась:
— Да что вы такое говорите, какой компост? То есть в некотором роде компост, только необычный. Это шкуры.
— Кожевенные мастерские, — встрял Влодек, мечтая побыстрее реабилитировать себя. — Я правильно угадал?
— Кожевенные мастерские? Ха-ха! Как раз наоборот! Шкуры гниют на свалках вокруг каждого села. Теперь направо… И нечего на меня таращиться — тут ямы! Направо, говорю!
Манёвренность маленького «фиата» позволила объехать дерево, протиснуться по тропинке возле самой ограды и вернуться на дорогу. Сбитый с пути истинного Влодек вынужден был полностью отдаться обязанностям водителя, а ошарашенная Барбара вернулась к теме разговора.
— Как это — шкуры гниют? Почему? Какие шкуры?
— И за часовенкой снова направо, — сказала кузина. — Не перед часовенкой, а за! Боже мой, я что, по-китайски с тобой разговариваю? Мужики выбрасывают шкуры на свалки, только не на собственные, а куда попало вокруг деревни. Этого добра много, вот они и гниют со страшной силой, особенно в жару.
— А когда зародилась такая необычная традиция? — тактично спросил Влодек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81