— Появился второй медведь! Пусть кто-нибудь разрежет Болека, может, вы, пан сержант, а я попробую толком все рассказать.Закончили мы одновременно, я и сержант. Мои маникюрные ножнички себя оправдали, спасибо Дании. Похоже, майор не был в восторге от самовольного подключения к расследованию ещё одного любителя, во всяком случае нервно ёрзал на стуле, будто что его кололо, и гневно шипел, но мнение своё оставил при себе, вырвалась только последняя «мать».— А ну пошевеливайтесь! — прикрикнул он на сообщников. — Пан уже должен спать вместо «куклы». Куда подевался Роевский, надо мчаться в «Альбатрос»!И опять он явно проглотил рвущиеся на свободу слова.., осуждения, кроме уже упомянутого слышались лишь «холеры» и «дьяволы».— Правильно мне говорили, пани одна способна заменить целый ад, — похвалил меня Болек, с наслаждением расправляя освобождённую от гипса ногу.— И ты туда же, — обиделась я.— Что ж, на пани теперь вся надежда, — как можно язвительней произнёс майор. — У меня лично нет опыта в обращении с такими помощниками. Если уж мы решились прибегать к оригинальным формам расследования, вам и карты в руки, надеюсь, вы не поймёте это буквально? Что вы теперь намерены предпринять?— Пан майор, а я-то рассчитывала — это вы нам скажете, что теперь предпринять, — смиренно отозвалась я.— Как же, разбежался! Будь тут мои люди, профессионалы, я бы знал, что делать, но в таких условиях отказываюсь! Ладно, давайте сначала избавимся от этой жертвы несчастного случая, а потом отправимся туда…— Болек с сержантом вприпрыжку бросились к больнице. Один нёс гипс, второй костыли. Болек забрался в свою палату через окно. И в самом деле в аптечке обнаружили необходимый пластырь, сержант помог надеть на ногу гипс и закрепить его пластырем. Болек сунул загипсованную ногу в спускавшуюся с потолка петлю, а сержант, освободившись, вылез обратно тоже через окно. Наверное, по инерции. Счастье, если их никто не заметил, прочесать местность у сержанта не было времени.Майор решил ехать со мной в «Альбатрос». По дороге он принялся рассуждать вслух:— Второй медведь с равным успехом может означать очень многое и ничего не значить. Если он служит для сокрытия сокровищ, его следует держать взаперти, не демонстрировать, чтобы противная сторона не увидела.Я сочла своим долгом отозваться, хотя моего мнения и не спрашивали:— Правильно, именно так я и рассуждала. Точь-в-точь как в придуманной мной истории с курьером и двумя пакетами. Я бы наверняка не стала размахивать, как транспарантом, пакетом с настоящими сокровищами.— Вот именно. И веди я нормальное расследование, сейчас явился бы туда с ордером прокурора на обыск, а так? Расскажите, что знаете об этих людях.Знала я Выдру, её мужа, адвоката Кочарко и пана Януша. По моим сведениям, никто из них преступным бизнесом не занимался. Особенно я могла поручиться за пана Януша, он недавно занял у меня в казино пятьдесят тысяч злотых и, кажется, до сих пор не вернул. И собственными глазами видела, как адвокат перед последним заездом на ипподроме напрасно пытался у кого-нибудь перехватить небольшую сумму. Думаю, сиди они в этом болоте, не нуждались бы в деньгах? О муже кретинки я знала лишь то, что она сама мне рассказала. С Северином Вежховицким все было ясно. Под знаком вопроса оставался неизвестный мне третий номер Зигмуся. К сожалению, я забыла, как он выглядит.Машину я остановила, немного не доехав до «Альбатроса». Уже совсем стемнело, в окнах зажглись огни. Ярко горела лампа над входной дверью пансионата. Напротив, через дорогу, темнел жиденький скверик, наверняка именно там прятался Зигмусь. Погасив фары, я выключила и внутренний свет в машине. На всякий случай, вдруг Зигмусь забудет, что я велела ему отречься от знакомства со мной! Если сейчас он бросится ко мне со своим обычным криком, будет весьма некстати.— Как они могли дать этой женщине медведя, если она не из их шайки? — недоумевал майор.— Потому что она красивая женщина, — ответила я. — Несмотря на свои кости. Я лично знала человека, который из-за неё голову потерял, он брезговал более упитанными. Да и кто сказал, что ей дали? Сама взяла, по рассказу Зигмуся можно судить, как был недоволен Северин. Так что же мы делаем?Вместо ответа майор снова принялся рассуждать вслух:— Допустим, если бы я с предписанием на обыск явился туда на законном основании и обнаружил даже алмазные россыпи, это ещё ничего не значит. У нас не запрещается иметь брильянты, и каждый волен держать их в таком месте, которое сочтёт наиболее для себя удобным. Кто держит в сейфе, кто в мешке с мукой, а кто в плюшевом медведе. И все-таки медведя я просто обязан проверить, нельзя всю дорогу ограничиваться гипотезами. Вы должны его украсть!Блестящая идея! Мне она пришлась очень по вкусу. Первые шаги по воровской дорожке я уже сделала, похищая в пансионате вазочки и прочую посуду. Что ж, лиха беда начало. Воры тоже, наверное, начинают с малого. Интересно, что мне предложат похитить в следующий раз? Машину, наверное.— Прямо сейчас? — с готовностью поинтересовалась я.— Давайте на всякий случай дождёмся сержанта, — ответил майор. — Думаю, он сейчас явится. Как по-вашему, они долго там будут играть?— А вот это заранее трудно сказать. Могут уложиться и в два часа, могут и до утра засидеться, в покере никогда не известно… По моим подсчётам, они уже часа два с половиной сидят, ведь Зигмусь довольно долго ждал меня.Сержант появился через четверть часа и отыскал мою машину среди других припаркованных, хотя стояла она в очень тёмном месте. Майор вышел, недолго поговорил с ним и обратно сел в машину, не хлопнув дверцей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99