- Опять хочешь
все запутать. Вот только не знаю зачем.
- Затем, чтобы ты на своей шкуре почувствовал, что значит жить в
атмосфере неуверенности. Уже несколько лет ты держишь меня в таком
состоянии.
- Решила отомстить?
Я позволила себе выразить наивное удивление:
- При чем тут месть? Если я наврала о Родопах, какие могут быть к
т_е_б_е_ претензии?
Он не ответил, напряженно о чем-то раздумывая. Когда он заговорил, в
его голосе чувствовались решимость и отчаяние:
- Так ты утверждаешь, что сейчас говоришь правду? А тогда лгала?
Значит, покойник сказал не то, что ты мне сообщила?
- Ну, разумеется, не то. Неужели ты думал, что я уж совсем дура? Из
всего, сказанного мною, верно лишь то, что он действительно называл цифры,
обозначающие расстояния, и что без карты этого места не найдешь. Остальное
я выдумала. Можете обшарить все Родопы, каждый камешек. Ничего не найдете.
- Зачем ты это сделала? - тихо спросил он. Думаю, таким разъяренным
мне его не приходилось видеть.
- Ты прекрасно знаешь зачем, - холодно ответила я. - И не считай меня
глупей, чем я есть.
- О чем ты, не понимаю.
- Можешь не понимать, дело твое.
Я сидела, съежившись в кресле, с ножом в руке. Больше всего на свете
сейчас Дьяволу хотелось узнать от меня правду. Будь у него пистолет, он,
не задумываясь, пустил бы его в ход. Нож в моей руке отбивал охоту к более
близкому контакту со мной. Не сказав больше ни слова, он ушел, оставив
чемодан на полу. Я слезла с кресла и заперла входную дверь, накинув еще
цепочку.
В восемь опять зазвонил телефон. Поскольку еще не изобрели способа
убивать людей по телефону, я после некоторого колебания подняла трубку.
- Двадцать четыре восемнадцать, - сказал полковник раздраженным
тоном. - Скажите на милость, что это вы вытворяете?
- Вы меня очень хорошо охраняете, большое спасибо, - язвительно
поблагодарила я. - Нормальный человек на моем месте уже давно отдал бы
концы. Больше я на такую удочку не попадусь.
- Я не понимаю, о чем вы говорите. И вообще, возьмите себя в руки,
постарайтесь избавиться от этой мании преследования. Приезжайте ко мне,
вас ожидает сотрудник Интерпола.
- Кто, этот лысый боров?
Полковник вроде бы заколебался:
- Ну, если вам угодно именно так его называть... Мы вас ждем уже
целый час! Вы должны были приехать к семи.
- А в Пальмирах вы тоже меня ждали? - зловещим тоном произнесла я.
- В каких Пальмирах?
- На кладбище. Ничего не скажешь, место самое подходящее. Какого
черта вы велели мне ехать в Пальмиры? Так вот, слушайте. Сейчас уже вечер,
я подожду до утра. А утром устрою скандал на весь город, уж будьте
уверены. Всем расскажу - и вашему начальству, я вашим сотрудникам. Я
поставлю в известность контрразведку! И пожарную команду! И в газеты
позвоню! Втихую мне теперь шею не свернут, если и погибну, так с музыкой!
Пусть все об этом узнают.
Полковник очень рассердился:
- Да что вы такое говорите? Кто свернет вам шею? Что случилось в
Пальмирах?
- Уж вы-то должны быть в курсе.
- Ну хорошо, хорошо. Я в курсе, но хочу еще раз услышать от вас.
Допустим, мне доставляет удовольствие слушать рассказы о том, что я
сделал. Итак, что же случилось?
- Да ничего особенного. Позвонила ваша секретарша. Сказала, что
соединяет с вами. И соединила. Вы велели мне через час быть в Пальмирах,
потому что кончаете операцию и мне надо кого-то опознать.
- И я назвал пароль?
- Нет, я теперь я понимаю почему. Сейчас вы намерены утверждать, что
не вы звонили.
- Намерен, честное слово намерен, - подтвердил полковник. - Подождите
минуточку, я вам сейчас перезвоню.
Минуточка растянулась на полчаса. Потом полковник снова позвонил, и
мне показалось, что он очень рассержен.
- Хотелось бы знать, что вы успели сделать за то короткое время,
которое прошло между вашим визитом ко мне и утром сегодняшнего дня? -
спросил он. - Вам действительно звонили, действительно вызывали в
Пальмиры. Как вам удалось выйти из этого живой и невредимой?
- Только потому, что бензина не хватило. И еще потому, что я излишне
нюхливая. Вот если бы они догадались применить другую гадость, а не ту,
которой усыпили меня в Копенгагене... Помереть же я должна была потому,
что вы поверили в Родопы.
- Боже мой, какие еще Родопы?!
В раздраженном тоне полковника слышалось столько искреннего
недоумения, что я окончательно отбросила недавние подозрения. В самом
деле, с этими своими подозрениями я могу докатиться до того, что буду
считать полковника членом банды, всю нашу милицию подкупленной, а Главное
управление - штаб-квартирой гангстеров по эту сторону границы. Разумнее
признать, что полковника просто-напросто обманывали.
Я рассказала о вчерашнем разговоре и событиях, имевших место сегодня
утром. После чего дала понять, что роль приманки мне не нравится. В
заключение я сказала:
- Хоть это и трудно, но я в конце концов могу поверить, что вы не
заинтересованы в моей смерти. Но тогда вам прядется признать, что вас
обманывают. Лысый боров тоже лицо подставное, это я вам говорю. И я
отказываюсь покидать свою квартиру. Делайте, что хотите.
Полковник не стал настаивать и согласился, чтобы я осталась в
добровольном заключении. Поздно вечером позвонила Алиция. У меня создалось
впечатление, что и ее втянули в кампанию против меня, но это меня не очень
огорчило. Я была уверена, что она очень скоро разберется во всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101