В
семействе Мачеяков на личной почве идет война, а на почве работы царит
мир. Культивируемая среди них общность интересов вынуждает меня к
сотрудничеству, я должна отвезти его к Земянскому, который, по-видимому,
делает шаблоны из узоров, но как я его отвезу, если не имею ни малейшего
понятия, где это! Хоть бы знать в какую сторону от дома ехать!..
Муж стоял на последней ступеньке лестницы.
- Поспеши, - нетерпеливо произнес он. - Надо успеть до шести.
Я оперлась на перила внизу.
- Это продлится слишком долго, - немного неуверенно сообщила я. -
Сейчас у меня нет времени.
- Что значит, нет времени? Ты же знала, что его надо отвозить, не для
того же ты его заканчивала, чтобы он лежал!...
- Желания у меня тоже нет...
На мгновение муж оцепенел. Он беспомощно смотрел на меня, на лице его
появился испуг, у него свалились очки, он их поправил и вдруг разъярился:
- Я не позволю тебе переворачивать все вверх ногами! - заорал он. - Я
знал, что ты придуриваешься, но не до такой же степени! Садись в машину и
немедленно едем, это займет у тебя пол часа. Черняковская не на краю
света! Я все могу вынести, кроме этого!!!
Он взмахнул руками, зацепил рулоном за перила и чуть не свалился с
лестницы. Я испугалась, что он упадет на меня. Он рычал что-то еще, но я
уже не слушала, потому что узнала самое главное. Я знаю, куда ехать, кроме
того, все сходится - личная война и служебный мир, я должна послушно
отвезти его, истекая по дороге ядом и ненавистью. Может у Земянского есть
какая-то вывеска...
Вдруг я вспомнила, что должна знать, где это, когда-то я там была.
Пару лет назад, когда я делала такие узоры, меня один раз отвезли к парню,
делающему шаблоны из матриц, чтобы что-то там поправить на рисунке.
Конечно же, это было на Черняковской. Рядом была вулканизационная
мастерская, в моей памяти навсегда запечатлелся образ элегантно одетого
человека, который пытался поднять колесо, вместо того, чтобы его катить. В
конце-концов это ему удалось, и он с кряхтением потащил это колесо в
объятиях. Такое не забывается.
- Заткнись, - сказала я, проходя мимо мужа. - Я уже иду.
Прежде чем мы добрались до Черняковской, я поняла причину, по которой
машиной пользуется исключительно Басенька. Где-то посреди Хелмской, муж,
до сих пор сидящий спокойно, судорожно схватился за приборную панель и
странно зашипел. Я удивилась, потому что на проезжей части ничего не
происходило, я не делала ничего необычного, ехала нормально, никаких
препятствий не было. Муж дико вытаращил глаза, что было заметно даже через
очки.
- Помедленнее! - прохрипел он. - Куда ты так гонишь, помедленнее!
Я глянула на спидометр, испугавшись, что у меня какие-то видения, и я
теряю связь с действительностью, что при сложившемся положении вещей было
вполне возможно, а может это машина свихнулась и едет сама. На спидометре
было 65, поэтому я снова посмотрела на мужа, неуверенная в этом ли дело. Я
сбавила до шестидесяти, но это не помогло, он продолжал судорожно
цепляться за панель и сопеть. При повороте направо, на скорости 15
километров в час, он закрыл глаза и застонал так, будто я проходила этот
поворот юзом, над краем пропасти. Стало понятно, что он страдает какой-то
автомобилефобией и любая скорость кажется ему сумасшедшей. Странно было
только одно, что он впал в панику на Хелмской, где я ехала ровно и не
очень быстро, а не на Бельведерской, где я добавила газа, обогнала два
автобуса, фольксваген и фиат, перед перекрестком шла под девяносто, в
последний момент притормозила и свернула налево под носом у мчавшегося из
Виланова мерседеса. На Хелмской я сбавила скорость, потому что вспомнила,
что боюсь Службы Движения.
Я ехала медленно, напряженно высматривая вывеску вулканизационной
мастерской. За мной ехало такси марки "варшава", которое я попыталась
пропустить, чтобы не путаться у него под носом, но безуспешно, такси везло
сильно пьяного пассажира. Время от времени оно останавливалось и было
видно, как водитель пытается добыть из пассажира информацию о цели
путешествия. Было похоже, что пьяница либо живет в нескольких местах
сразу, либо нигде. Я была в похожем положении, то есть тоже не знала куда
еду, в конце концов пришлось прибегнуть к новой хитрости.
- Куда ты хочешь ехать? - сварливо спросила я.
Муж вдруг очнулся и перестал бояться.
- Все равно. Куда хочешь.
- Я вообще никуда не хочу. Это ты хочешь. Пожалуйста, какой дорогой?
Он странно посмотрел на меня, постучал пальцем по лбу и сделал жест
подбородком:
- Налево. И направо. Не понятно, как здесь можно найти другую дорогу,
она вообще одна...
Передо мною появилась вулканизационная мастерская, Земянский должен
быть рядом. Я вдруг сделала открытие. Наконец-то я поняла, откуда
появились успех этого идиотского представления и слепота мужа, который не
узнает собственную жену. Эта Басенька действительно приучила его ко
всевозможным бредням и глупостям, заменять ее можно как угодно, главное -
сохранить внешнее сходство. Действительно, с моей стороны его ничто не
удивит...
Муж достал с заднего сиденья рулон и вышел, приказав мне подождать.
Он вошел как раз в тот двор, перед которым я остановилась, что указывала
на то, что сама о том не ведая, я подъехала точно к Земянскому. Такси с
пьяницей наконец-то меня обогнало и остановилось в нескольких метрах
впереди. Пьяница начал высаживаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83