Его окружали аккуратно одетые с белыми воротничками раскосые лица. На электронном табло пробегали сообщения о маршруте следования поезда.
Носили чай-кофе, и всякую сладкую дребедень. Вдали на горизонте неподвижно стояла Фудзияма.
"Отчего здесь люди маленькие, а насекомые большие?", вертелся риторический вопрос. Он повернулся, и ему показалось, что он уже не в Японии, большой человек, а мелкое насекомое в горшке с комнатными цветами. Вокруг теперь сидели русские люди, двоих он узнал сразу это был отец Серафим и манекенщица Катерина, и еще узнал Андрея, а вот коренастого Вениамина Семеновича он видел в первый раз. Странно, что он не видит себя среди всей честной компании. Он оглянулся, позади сидели нищенка с мальчиком, мальчик хитро подмигнул и показал язык. А этих он узнал, но ему кажется, что еще кого-то не хватает.
- Куда едем, господа, - услышал он свой голос.
- В Шунью, - раздался сзади голос Петьки Щеглова
- Куда? - удивился Воропаев.
- Шунья - это по- русски Чермашня, в которую Иван Карамазов ездил, пока Смердяков папеньку пестиком... - начал разъяснять Петька
- Он шутит, - перебила Даша,
- Мы едем медитировать в сад камней в буддийском темпле.
- А кто же оплачивает такую дорогостоящую прогулку? - заволновался Воропаев.
- ЦРУ, - опять влез мальчонка.
- Ну, тогда ладно. Братцы, вы потише, я посплю до Камакуры, а то всю ночь в самолете стюардессы: чего изволите, чего изволите, Абрау Дюрсо...
Послышался могучий воропаевский храп.
- А я совсем не устала, - сказала Катерина, и вызывающе положила ногу на ногу. Даша прикрыла мальчику глаза, а отец Серафим спросил:
- Почему нет с нами отца Серафима?
- Он уже этого дерьма нахлебался в молодости, - пояснил неизвестно откуда появившийся доктор Михаил Антонович.
После слов доктора они сразу очутились, на веранде перед садом камней, причем уже босиком. Больше всех переживал Воропаев:
- Братцы, я с этой работой, носки два дня не менял, могут быть осложнения.
- Так не снимали бы своих сапог, - посоветовал Петька.
- Как же можно-с...
- Тсс, - Даша приложила пальчик к губкам и села рядышком с ним.
- Ты сколько камней видишь, Петька? - спросил Воропаев
- Все вижу, двенадцать.
- А как же идея непостижимости? - заволновался доктор.
- Так они ж узкоглазые, и поле зрения соответственно... не рассчитано на нас.
- Татаро-монголы недоработали, - быстро схватывал Михаил Антонович
- Я в прошлой жизни тут рядышком был, на Сахалине.
- Понесла нелегкая... - возмутился Воропаев
- Точно, потом локти кусал, - согласился Доктор.
- А мне кажется, еще кого-то не хватает. - Снова он услышал свой голос, но на него никто не обратил внимания.
- Смотрите, какие бороздки ровные, - показала Даша на приглаженное пространство, крытое гравием.
- Аккуратисты, - прокомментировал Воропаев
- А я знаю, отчего у них место медитации так устроено, - догадался Андрей
- Почему, - спросили все хором, кроме Петьки.
- Понятно, если бы они в пустынях жили, то поклонялись бы каждому саксаулу. У них же тут от этой растительности места живого нет.
- Не понимаю, зачем мы такую даль пехали, - вдруг сказал Петька, философски глядя на бесконечные серые полосы.
Все насторожились.
- Мы сами сад камней, - многозначительно изрек мальчик.
- Как эта? - возмутился Воропаев.
- Мы всегда одного камня не видим - себя.
- А я вся взмокла, - сказала Катерина и, сбросив платье, выбежала в сад.
- Ну а это как называется! - возмутился доктор.
- Ничего, - успокоил Петька - Это для японцев как роза Будды: просто есть все.
- Не удобно как-то, - сказал Воропаев.
Она грациозно кружилась меж камней, не замечая молчаливого укора служителей храма. Ему вдруг стало действительно неудобно за эту выходку, и он проснулся.
- Русскому человеку всегда неудобно... - донеслось из улетающего сна.
Он громко расхохотался, сначала весело, потом, по мере просыпания, уже как-то с надрывом, а после даже всхлипывая. Пес вылез из-под стола и беспокойно залаял. Сзади, скрипя велосипедными колесами, въехал дряхлый старик в инвалидной коляске.
- Вадим, зачем нужно было притаскивать эту дворнягу? Я совершенно не могу уснуть.
- А я сплю хорошо, - возразил Вадим, - Сон даже видел, смешной.
- Про меня? - насторожился старик.
- Нет, тебя почему-то там и не было. - Вадим сам удивился. - Были всякие люди и даже не знакомые, а тебя не было.
- Потому что я для тебя - пустое место, - горько сказал старик.
- Начинается, - в сердцах сказал Вадим и попытался выйти из комнаты.
- Постой Вадим, поговори со мной, - старик ухватил его за руку, - мне как-то не по себе в последнее время. Наверное, умру скоро.
Старик подрулил поближе.
- Разве я для тебя пустое место?
Вадим взмахнул руками.
- Пустое место, пустое место, да что ты знаешь о пустоте? Вот ты говоришь пустое место, что это значит? Пустое место где? В квартире?
В Москве? В галактике? Где оно твое место?
Старик поморщился от крика:
- В твоей душе.
Вадим едко усмехнулся.
- В моей душе? Ты помнишь дедовский чулан на даче? Когда дед умер из него все вынесли и поделили, не оставили там ничего. Вот так же и в моей душе, как в том чулане - пустота, следовательно, ты претендуешь на весь чулан. Не слишком ли ты много хочешь? Разве тебе не хватает своего пустого чулана?
- Побойся Бога, ведь я тебе отец.
Вадим будто обрадовался:
- Про бога вспомнил, то есть про БОГА, - Вадим пытался голосом изобразить величие Бога, прислушиваясь к своему голосу и по привычке стал расшифровывать, - Бэ-О-Гэ, без отца говнеца, занятная получается аббревиатура и со смыслом! Надо запомнить, так о чем это мы, ах, ну да, о БОГЕ, которого вы целый век травили огнем и мечом, ну хорошо, что же атеисту и положено шарахнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54