И вот они поучают нас, как книги писать, как хлеб
сеять да как смычком водить, будто Вселенная и есть вымороченное
пространство, специально приготовленное для удовлетворения их глупости.
Они специально представляют интеллигенцию этакими дурачками в очках,
чтобы скрыть то, что известно теперь во всем мире: жизнь на земле
двигается мозгами, да, да, прогресс делается мозгами, а не потом и
кровью и уж, конечно, не политической борьбой, которая и нужна только
для уменьшения численности городского и сельского населения. А нам
нужны ум и доброта, а не плохие или хорошие политики. Особенно
хорошие..."
"Что за мелкобуржуазная болтовня? - Имярек потирает висок
свободной рукой. - Он издевается надо мной, он сам написал, а теперь
издевается. Почему он меня не убил? Почему не приказал своим
убийцам-врачам выписать мне последний рецепт?"
-"И пришло на Землю невиданное похолодание, и наступило морозное
утро, - продолжает Бошка. - И вышли люди на берег, чтобы увидеть своими
глазами, как рушится старый мир. И пробил двенадцатый час, грянул
выстрел, ударил в землю огонь и опрокинулось небо на город..."

10
Илья Ильич Пригожин был не только мечтателем, но и вполне
реалистом. Он полагал необходимым условием прогресса не только полет
фантазии, общие рассуждения, повышение культуры, но и практическое
воплощение самых отчаянных проектов, хотя бы и в виде муляжей,
чертежных схем и уменьшенных моделей. В результате двадцатилетней
деятельности его кабинет буквально ломился от всевозможных летательных
аппаратов, а точнее, их копий, посредством которых всяк сюда входящий
мог представить будущие инструменты захвата космического пространства с
целью полной колонизации. По стенам в промежутках между книжными
полками висело великое множество плакатов, чертежей и схем. Кроме
специальных, поясняющих работу каких-нибудь гравитационно-прямоточных
двигателей внутреннего сгорания, здесь были красочные картины будущих
невероятных путешествий по далеким таинственным планетам. Выполненные
обычной тушью из школьных наборов, они соблазняли пытливый ум тут же
бросить земное прозаическое существование и воспарить вслед за
изобретателем к иной, полной захватывающих приключений галактической
жизни. Илья Ильич Пригожин любил рисовать будущее, и мало того,
перенося своих героев на ватман, он воображал себя маленьким гуашевым
человечком, бесстрашно ступающим на пыльные тропы великого космоса. Но
опять со стороны могло бы показаться, будто он слишком романтическая
натура, а на самом деле за всеми этими сказочными проектами скрывалась
одна вполне прагматическая задача.
Илья Ильич полагал, что в далеком будущем наука неизбежно
достигнет таких сверкающих высот, начиная с которых станет возможным
оживление людей, умерших ранее в более темные и неразвитые века. Эта
странная идея нашла его еще в студенческие годы и с тех пор беспрерывно
владела им, ставя все новые и новые вопросы. Во-первых, грядущее
оживление, не отвергаемое фундаментальными законами, превращает смерть
человека в нечто похожее на летаргический сон с неизбежным пробуждением
в конце. Грубо говоря, будущее оживление возрождает давнюю мечту
человечества о загробной жизни, хотя и с предварительным мертвым
состоянием. Мысль, противная атеистическому пригожинскому сознанию,
чуть было не отвергнутая вначале, но после принятая как вполне
безобидная.
Во-вторых, массовое оживление людей неизбежно приведет к
катастрофическому росту населения, тем более сильному, чем позже такое
оживление начнет действовать. Отсюда возникает вопрос: куда девать
такую прорву народу? Здесь-то и обратились любознательные пригожинские
очи к синему небу, а точнее, к тому бесцветному пустому протсранству,
которое угадывается с Земли в ясные темные ночи. Теперь очевидно, что
колонизация космоса является самой насущной, не терпящей никакого
отлагательства задачей, и Илья Ильич посвящает ее решению все свое
свободное время. Стоит ли говорить, какую искреннюю радость испытал
Илья Ильич, узнав о полете первого космонавта Земли! В тот же день он
возглавил колонну школьников, к которой чуть позже примкнула
прогрессивная часть населения Северной Заставы. Эта колонна с
радостными криками "Космос наш!" и "Даешь полет на Марс!" в течение
пяти часов маршировала по площади между дворцом и полукруглым
государственным домом. С балкона государственного дома участников
невиданной по своему энтузиазму манифестации приветствовало местное
начальство и, как впоследствии шептали злые языки, кричало:"Даешь полет
на Солнце!". Однако головокружение от первых успехов вскоре прошло и
жители Северной вернулись к обычной жизни с ее прозаическими заботами.
Лишь кучка оторванных от населения мечтателей объединилась под
непримиримыми знаменами кружка практического космоплавания. Но ни
Пригожин, ни его подопечные не могли быть довольны черепашьими шажками
в ближний космос. Даже многодневные, или, как их помпезно объявляли,
длительные полеты на орбитальных станциях были не чем иным как
бултыханием, притом смешно сказать, в атмосфере Земли. Какой же это
полет, заявляли самые рьяные сторонники решительной колонизации, это не
полет, это ползанье неуправляемых консервных банок вблизи земной
поверхности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163