Стоял чудесный вечер, хотя находящийся в четырех милях берег Пелопоннеса уже окрасился в багряные тона, а на Гидре окна горели, словно за ними полыхал пожар. Константин прибавил обороты, и баркас помчался вперед. Морган зашел в рубку предложить старику сигарету.
– И долго нам плыть? – спросил он.
– Минут пятнадцать – двадцать.
Морган обвел глазами гладь вечернего моря, черного, как чернила. Солнце окончательно исчезло за возвышающимся на горизонте массивом острова Докос.
– Мило, – заметил он.
Старик не удостоил его ответом. Через некоторое время Морган оставил попытки его разговорить и спустился в каюту, где увидел мальчика. Тот сидел за столом и читал спортивную газету. Морган заглянул ему через плечо. Фотография на первой полосе изображала знаменитую футбольную команду из Ливерпуля.
– Любишь футбол? – спросил Морган. Мальчишка расплылся в радостной улыбке и ткнул пальцем в фотографию.
– Ливерпуль – ты любить? – Его английский оставлял желать лучшего.
– Ну, что касается меня, то я предпочел бы провести день в парках Кардифа, но согласен – в ливерпульских водах тоже кое-что есть.
Мальчик снова ухмыльнулся: подошел к буфету, достал оттуда дорогой „Поляроид" и наставил объектив на Моргана. Мелькнула вспышка, и из аппарата нехотя выползла карточка.
– Дорогая игрушка, – заметил Морган. – Кто подарил тебе ее?
– Господин Микали, – ответил Ники. – Хороший человек.
Морган взял карточку и подождал, пока она проявится. С темной пластины на него смотрело его собственное лицо, с каждой секундой становящееся все более отчетливым.
– Да, – медленно пробормотал он. – Наверное, ты прав.
Фотография полностью проявилась. Ники взял ее из рук Моргана.
– Хорошо?
– Да. – Морган потрепал мальчика по голове. – Очень хорошо.
Зазвонил телефон. Микали снял трубку и услышал голос Кэтрин Рили.
– Я все еще в Хитроу, – объявила она. – Как видишь, задерживаюсь.
– Моя бедняжка.
– Очень экстравагантная для тебя фраза, – заметила она.
– У меня сегодня очень экстравагантное настроение.
– Но я все равно успею на первый завтрашний утренний катер.
– Константин будет ждать тебя. Смотри, не заговаривай с незнакомыми мужчинами.
Когда Джон повесил трубку, до него донесся гул приближающегося мотора. Он взял бинокль и вышел на широкую террасу. Еще не настолько стемнело, чтобы он не смог увидеть, как баркас вышел в залив и направился к маленькой пристани, где застыла в ожидании старая Анна, жена Константина.
На краю пирса стоял фонарь. Когда мальчишка бросил бабушке канат, Морган прыгнул на пристань. Микали на миг поймал его в объектив бинокля. Этого оказалось достаточно.
Он вернулся в гостиную, где в камине ярко пылали сосновые чурки, налил себе шампанского со льдом, выдвинул ящик стола, достал „вальтер" и быстро навинтил на ствол глушитель. Затем сунул пистолет за пояс, обошел комнату и, распахнув высокие, в рост человека, окна, закрепил их. Ночной ветер принес в дом густой запах цветов из сада.
Выключив все лампы, кроме той, что стояла на журнальном столике около рояля, Микали сел за „Блютнер" и начал играть.
Крутая дорожка от пирса вела вверх к стоявшему неподалеку небольшому и довольно примитивному на вид домику. Из-под крыльца вылезла собака и облаяла Моргана. Старуха прикрикнула на нее, затем скрылась вместе с мальчиком за дверью. Константин же, не говоря ни слова, продолжил восхождение по тропинке, Морган следовал за ним. Сад спускался к морю террасами, обсаженными оливами. На клумбах росли камелии, гардении, гибискус. Аромат жасмина разливался в теплом вечернем воздухе. А еще звуки рояля – странная тревожная мелодия. Морган вдруг остановился, почувствовав, что ноги не слушаются его. Константин замедлил шаг, обернув к нему бесстрастное лицо, и Морган пошел дальше.
Они поднимались по ведущим к вилле ступеням, пока наконец перед ними не открылось просторное, свободно раскинувшееся одноэтажное здание из местного камня с окрашенными в зеленый цвет ставнями и черепичной крышей. Дома подобного типа можно найти в любом уголке Земли.
Внутрь вела двойная дубовая дверь, обитая железом. Константин без лишних церемоний открыл ее и вошел первым. Холл, в который сходились коридоры из двух крыльев виллы, был погружен в темноту. Только слабый лучик света пробивался из приоткрытой двери в противоположном его конце. Именно оттуда лились звуки музыки. Константин подошел к ней, жестом предложил гостю войти, поставил его сумку на пол и, так и не сказав ни слова, вышел, закрыв за собою дверь.
– Милости прошу, мистер Льюис, – позвал Микали.
Морган шагнул через порог. Его глазам предстала длинная, просто обставленная комната с выкрашенными белой краской стенами, полом из полированного кирпича, весело гудящим огнем в камине и Джоном Микали за концертным роялем.
– Раздевайтесь, пожалуйста.
Морган швырнул шинель на первый попавшийся стул и медленно, как во сне, сделал шаг. Во рту у него пересохло, воздух с трудом проходил в легкие. Звуки музыки, казалось, раздирали ему сердце.
– Вы знаете, что я играю, мистер Льюис?
– Да, – хрипло произнес Морган. – „Пастораль" Габриеля Гровлеца.
Микали изобразил на лице удивление.
– Вы, оказывается, человек со вкусом.
– Не совсем так, – ответил Морган. – Дело в том, что именно ее играла моя дочь на зачете за пятый класс в Королевском музыкальном колледже.
– Мне очень жаль, полковник, – произнес Микали. – Я в самом деле старался избежать столкновения.
Морган больше ничему не удивлялся.
– Могу себе представить, – бросил он. – Когда вы убили в Париже Стефанакиса, то сохранили жизнь шоферу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69