- И не подумаю отвечать. Мисс Сотерн, вызовите декана.
- Мисс Сотерн, ни с места!
- Делайте что вам говорят, мисс Сотерн. Я не позволю...
- Борис, подпалите-ка что-нибудь.
Борис что-то поджег. Мисс Сотерн взвизгнула. Профессор Муни лишился дара речи и остолбенел.
- Ладно, можете гасить, Борис. Ну а теперь, мой дорогой профессор, к делу. Прежде всего рекомендую отвечать на все мои вопросы честно, без утайки. Протяните, пожалуйста, руку. - Профессор Муни вытянул руку и ощутил в ней пачку кредитных билетов. - Это ваш гонорар за консультацию. Тысяча долларов. Не угодно ли пересчитать? Поскольку здесь темно, Борис может что-нибудь поджечь.
- Я верю вам, - пробормотал профессор Муни.
- Отлично. А теперь, профессор, скажите мне, где и как долго изучали вы историю Америки?
- Странный вопрос, мистер Лорре.
- Вам уплачено, профессор Муни?
- Совершенно верно. Так-с... Я обучался в высшем Голливудском, в высшем Гарвардском, высшем Йельском и в Тихоокеанском колледжах.
- Что такое "колледж"?
- В старину так называли высшее. Они ведь там, на побережье, свято чтят традиции... Удручающе реакционны.
- Как долго вы изучали эту науку?
- Примерно двадцать лет.
- А сколько лет вы после этого преподавали здесь, в высшем Колумбийском?
- Пятнадцать.
- То есть на круг выходит тридцать пять лет научного опыта. Полагаю, что вы легко можете судить о достоинствах и квалификации различных ныне живущих историков?
- Разумеется.
- Тогда кто, по вашему мнению, является крупнейшим знатоком Американы двадцатого века?
- Ах вот что! Та-а-к. Чрезвычайно интересно. По рекламным проспектам, газетным заголовкам и фото, несомненно, Гаррисон. По домоводству - Тейлор, то есть доктор Элизабет Тейлор. Гейбл, наверно, держит первенство по транспорту. Кларк перешел сейчас в высшее Кембриджское, но...
- Прошу прощения, профессор Муни. Я неверно сформулировал вопрос. Мне следовало вас спросить: кто является крупнейшим знатоком по антиквариату двадцатого века? Я имею в виду предметы роскоши, картины, мебель, старинные вещи, произведения искусства и так далее.
- О! Ну тут я вам могу ответить без малейших колебаний, мистер Лорре. Я.
- Прекрасно. Очень хорошо. А теперь послушайте меня внимательно, профессор Муни. Могущественная группа дельцов от искусства поручила мне вступить с вами в контакт и начать переговоры. За консультацию вам будет выдано авансом десять тысяч долларов. Со своей стороны вы обещаете держать наш договор в тайне. И усвойте сразу же, что если вы не оправдаете нашего доверия, тогда пеняйте на себя.
- Сумма порядочная, - с расстановкой произнес профессор Муни. - Но где гарантия, что предложение исходит от Славных Ребят?
- Заверяю вас, мы действуем во имя свободы, справедливости простых людей и лос-анджелесского образа жизни. Вы, разумеется, можете отказаться от такого опасного поручения, и вас никто не упрекнет, однако не забывайте, что во всем Лос-Анджелесе Великом лишь вы один способны выполнить это поручение.
- Ну что ж, - сказал профессор Муни. - Коль скоро, отказавшись, я смогу заниматься только одним: ошибочно подвергать осмеянию современные методы излечения рака, - я, пожалуй, соглашусь.
- Я знал, что на вас можно положиться. Вы типичный представитель маленьких людей, сделавших Лос-Анджелес великим. Борис, исполните национальный гимн.
- Благодарю вас, это лишнее. Слишком много чести. Я просто делаю то, что сделал бы любой лояльный, стопроцентный лос-анджелесец.
- Очень хорошо. Я заеду за вами в полночь. На вас должен быть грубый твидовый костюм, надвинутая на глаза фетровая шляпа и грубые ботинки. Захватите с собой сто футов альпинистской веревки, призматический бинокль и тупоносый пистолет. Побезобразнее. Ваш кодовый номер 3-69.
- Это 3-69, - сказал Питер Лорре. - 3-69, позвольте мне представить вас господам Икс, Игрек и Зет.
- Добрый вечер, профессор Муни, - сказал похожий на итальянца джентльмен. - Я Витторио де Сика. Это - мисс Гарбо. А это - Эдвард Эверетт Хортон. Благодарю вас, Питер. Можете идти.
Мистер Лорре удалился. Профессор Муни внимательно поглядел вокруг себя. Он находился в роскошных апартаментах, построенных на крыше небоскреба. Все здесь было строго выдержано в белых тонах. Даже огонь в камине, благодаря чудесам химии, пылал молочно-белым пламенем. Мистер Хортон нервно расхаживал перед камином. Мисс Гарбо, томно раскинувшись на шкуре белого медведя, вяло держала пальчиками выточенный из слоновой кости мундштучок.
- Позвольте мне освободить вас от этой веревки, профессор, - сказал де Сика. - Думаю, что и традиционные бинокль и пистолет вам ни к чему. Дайте мне и их. Располагайтесь поудобнее. Прошу простить наш безупречный вечерний наряд. Дело в том, что мы изображаем владельцев находящегося в нижнем этаже игорного притона. В действительности же мы...
- Ни в коем случае!.. - встревоженно воскликнул мистер Хортон.
- Если мы не окажем профессору Муни полного доверия, милый мой Хортон, и не будем совершенно откровенны с ним, у нас ничего не получится. Вы со мной согласны, Грета?
Мисс Гарбо кивнула.
- В действительности, - продолжал де Сика, - мы - могущественное трио дельцов от искусства.
- Та, та... так, значит, - взволнованно пролепетал профессор Муни, вы и есть те самые де Сика, Гарбо и Хортон?
- Именно так.
- Да, но как же... Ведь все говорят, что вы не существуете. Все считают, что организация, известная как "могущественное трио дельцов от искусства" в действительности принадлежит фирме "Тридцать девять ступенек" [название детективного романа Джона Бьюкенена], предоставившей свой контрольный пакет акций организации "Cosa Vostra" ["Ваше дело" (итал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15