Куча всего. Но все изобретения безымянные, гонорары за них мы
получаем разными окольными путями.
Причем это не значит, что мы злостно уклоняемся от уплаты налогов.
Каждый год мы с папой внимательно изучаем федеральный бюджет и решаем, что
полезно, а что полетит в трубу по прихоти лодырей и жуликов из конгресса.
Еще до маминой смерти мы платили в виде подоходного налога больше, чем
все, что папа зарабатывал в университете, а когда я взялась за это дело,
мы стали платить все больше и больше с каждым годом. Чтобы управлять этой
страной, действительно нужны большие деньги. Нам не жалко денег на дороги,
на здравоохранение, на национальную оборону, все это полезные вещи. Но
паразитов мы отказываемся оплачивать - как только обнаруживаем, что они
паразиты.
Теперь это твоя работа, тетя Хильда. Если ты решишь, что все это
нечестно или чересчур рискованно, я могу сделать так, что компьютер
приведет все в открытый и законный вид самым безукоризненным образом,
никто ничего не заметит. Правда, у меня на это уйдет года три, и папе
придется заплатить большие налоги на прибыль. Но теперь за папу отвечаешь
ты.
- Дити, перестань говорить неприличные вещи.
- Какие неприличные вещи? Я даже не сказала "трахаться".
- Ты посмела допустить, будто я по доброй воле соглашусь отдавать
этим вашингтонским шутам все, что они пытаются из нас выжать? Я не стала
бы держать столько бухгалтеров и юристов, если бы не была убеждена, что
нас бесстыдно грабят. Скажи, Дити, а может, ты возьмешь на себя все наши
дела?
- Нет уж, мэм! Я теперь отвечаю за Зебадию. И кроме того, у меня есть
свои собственные имущественные интересы. Мама была не такая бедная, как ты
думаешь. Когда я была еще совсем маленькая, она стала владелицей крупной
недвижимости, которую ее бабушка оформила как доверительную собственность.
Постепенно, они с папой перевели эти деньги на мое имя, причем тоже без
уплаты налогов на наследство и на недвижимое имущество - все законно, как
воскресная школа. Ну а когда мне исполнилось восемнадцать, я обратила все
это в деньги и сделала так, что эти деньги как бы исчезли. И потом, я
платила себе внушительное жалованье как папиному менеджеру. Я не так
богата, как ты, тетя Хильда, и, уж конечно, не так, как папа. Но я не
нищенка.
- Зебби, возможно, богаче нас всех.
- Я помню, ты говорила вчера, что он у нас богатенький. Но я как-то
не обратила внимания, я уже и так была готова выйти за него. Но потом я
увидела, какая у него машина, и поняла, что ты не шутишь. Конечно, не в
этом дело. Хотя нет, и в этом тоже: мы остались в живых не только потому,
что Зебадия такой смелый, но и потому, что Ая Плутишка такая редкостно
способная.
- Ты, милая моя, и не знаешь, сколько у Зебби денег Может, никогда и
не узнаешь. Некоторые не позволяют своей левой руке знать, что делает
правая. Зебби не дает своему мизинцу знать, что делает большой палец.
Дити пожала плечами:
- Ну и ладно. Я не возражаю. Он добрый и нежный, и он сказочный
герой, который спас мне жизнь, и папе, и тебе... а ночью он доказал мне,
что жить стоит, я ведь не очень-то была уверена в этом с тех пор, как мамы
не стало. Пойдем поищем мужчин, тетя Козочка. Я рискну вторгнуться в
папину святая святых, но только если ты вторгнешься первой.
- Валяй, Макдуф, скорей продолжим бой, и проклят будь, кто первый
крикнет "Стой!".
- Не думаю, чтобы мужчины сейчас были озабочены именно этим.
- Ладно. Как разворачивается этот ваш книжный шкаф?
- Надо включить скрытые светильники, потом пустить холодную воду в
мойке. Потом выключить светильники, а за ними воду - именно в таком
порядке.
- Все страньше и страньше, сказала Алиса.
Книжный шкаф затворился за нами и оказался дверью, выходящей на
верхнюю площадку лестницы. Лестница была широкая, пологая, с надежными
ступеньками, не узкими и не скользкими, с перилами по обе стороны - совсем
не такая, какими обычно бывают лестницы в подвал, удобные разве для того,
чтобы ломать ноги, Дити спускалась рядом со мной, держа меня за руку, как
ребенок, ищущий у взрослого поддержки.
Комната была с прекрасным освещением, хорошей вентиляцией и ничуть не
походила на подвал. Наши мужчины находились в дальнем ее конце и никак не
прореагировали на наше появление. Я огляделась, ища машину времени, но
ничего такого не обнаружила - по крайней мере ничего похожего на то, что я
видела в фильме Джорджа Пэла и про что читала в книгах. Кругом стояло
разнообразное оборудование. Сверлильный станок я опознала, токарный тоже,
но все остальное выглядело совершенно незнакомым, хотя в целом обстановка
недвусмысленно напоминала механическую мастерскую.
Мой муж заметил нас, встал и произнес:
- Добро пожаловать, дамы!
Зебби обернулся и строго сказал:
- Вы опоздали на занятия. Займите свободные места. Во время лекции не
шептаться, вести записи. Завтра в восемь утра контрольный опрос. Если
хотите о чем-нибудь спросить, поднимите руку и ждите, пока вас вызовут.
Кто будет плохо себя вести, останется после уроков и будет мыть классные
доски.
Дити показала ему язык и уселась, не произнеся ни слова. Я потрепала
его по голове и шепнула ему на ушко неприличность. Потом поцеловала своего
мужа и тоже села.
Мой муж продолжал прерванный разговор с Зебом:
- В результате у меня пропало еще несколько гироскопов.
Я подняла руку.
- Да, Хильда, - сказал мой муж. - Что, милая?
- Я знаю, где продаются гироскопы, я куплю тебе партию в сто штук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34