- Весьма достойные люди. Мы подумаем.
- Благодарю вас, Ваше Величество!
- Мы все взвесим и известим тебя.
Наклонившись ко мне, он прошептал:
- Не вздумай пятиться по этим проклятым ступеням! Просто встань; я
сейчас исчезну.
- О, спасибо, сэр, - прошептал я в ответ. Он поднялся - за ним и я
вскочил - и удалился, подняв мантией небольшой вихрь. Оглянувшись, я
заметил несколько изумленных взглядов, но вновь заиграла музыка,
придворные занялись светскими беседами, а я смог потихоньку уйти.
На выходе меня подхватил Патил:
- Сюда пожалуйте, сэр.
Выпендреж кончился, началась настоящая аудиенция. Патил провел меня
сквозь маленькую дверцу, по длинному, узкому коридору, к еще одной двери.
За ней оказался самый обычный кабинет, разве что на стене висел щит с
гербом Дома Оранских и бессмертным девизом: Я поддержу!. Посреди комнаты
стоял громадный письменный стол, заваленный грудой бумаг. В центре его,
под металлическим пресс-папье в виде детских башмачков, лежал оригинал
списка, копия с которого была у меня в кармане. На стене в раме висел
семейный портрет: покойная императрица с детьми. У другой стены - потертый
диван и рядом - небольшой бар, несколько кресел и качалка возле стола. Все
остальное вполне подошло бы к несуетно-деловой обстановке кабинета
домашнего врача.
Патил меня покинул; дверь за ним захлопнулась. Я не успел даже
решить, прилично ли сесть куда-нибудь, как в дверь напротив поспешно вошел
император, бросив на ходу:
- Здравствуй, Джозеф. Погоди минуту, я сейчас.
Он скорым шагом пересек кабинет и скрылся за третьей дверью. Два
лакея шли следом, принимая от него облачение, которое он сбрасывал на
ходу. Вскоре император вернулся, застегивая по дороге манжеты:
- Тебе-то, небось, короткий путь достался, а я - кругом добирайся.
Проклятая память - все забываю приказать архитектору прорубить сквозной
ход. А то изволь всякий раз обойти почти весь дворец, да эти в коридоре
постоянно трутся... И сбруя на мне, как на цирковой лошади...
Переведя дух, император добавил:
- Хорошо, под нее ничего, кроме подштанников одевать не надо.
- Обезьяний пиджак, что на мне, тоже не самая удобная вещь в моем
гардеробе, сэр, - заметил я. Он пожал плечами:
- Ладно, все это - издержки производства. Ты уже налил себе?
Он выдернул из-под пресс-папье список кандидатур:
- Нет? Так наливай; и мне, пожалуйста, тоже.
- Вам - что, сэр?
- Э? - Император обернулся и внимательно осмотрел меня. - Как всегда,
конечно. Шотландского со льдом.
Я молча организовал выпивку, добавив себе в бокал малость воды. По
спине пробежал холодок: если Бонфорт знал, что император пьет скотч со
льдом, почему в досье об этом ничего не было?!
Но Виллем принял бокал, лишь пробормотав:
- Ну, чтоб сопла не остыли, - и вновь погрузился в изучение списка.
Внезапно подняв взгляд, он спросил:
- Джозеф, а что ты скажешь про этих ребят?
- С-сэр?.. Ну, это, конечно, только основа кабинета...
Мы, где только можно, раздавали по два портфеля в одни руки; сам
Бонфорт ведал вдобавок обороной и казной. В трех случаях на должность
заступили замы ушедших в отставку министров - научных исследований, по
делам населения, и по внеземным территориям. Если они желают свои
временные посты превратить в постоянные - пусть постараются для нашей
предвыборной кампании! Такие люди нас устраивали.
- Да, да, ваш второй эшелон... мм... А вот этот... Браун?
Я был неприятно удивлен. Ведь говорили, Виллем должен одобрить список
без нареканий! Я-то боялся, в основном, отвлеченного трепа, и то не очень
- хорошим собеседником легко прослыть, всего лишь не перебивая.
А Лотар Браун... Известный тип - "перспективный молодой человек". Я
знал его по ферли-храну, да со слов Билла и Роджа. Он появился на
горизонте уже после отставки Бонфорта и не занимал раньше руководящих
постов. В партийной же верхушке Браун являл собой нечто непонятное: уже не
солдат, еще не сержант. Если верить Биллу, Бонфорт рекомендовал для начала
дать ему шанс проявить себя во временном правительстве и прочил Брауна в
министры внеземных путей сообщения.
Родж Клифтон его, похоже, не одобрял; он поначалу вписал на это место
Анхель Джезуса де ла Торре-и-Переса, заместителя бывшего министра. Однако
Билл подчеркнул, что раз с Брауном не все ясно, настал подходящий момент
его проверить: правительство временное, натворить дел он, если что, не
успеет. И Клифтон сдался.
- Браун... - промямлил я, - н-ну что ж, перспективный юноша...
Талантлив...
Виллем промолчал и вновь опустил глаза. Я лихорадочно вспоминал, что
там у Бонфорта было о Брауне. Талантлив... прилежен... аналитический
склад... Было ли там что-нибудь "против"? Да нет, разве что "маска внешней
любезности"... Так это не смертельно. С другой стороны, и "за" доводов
немного, а о "верности", скажем, или "честности" Бонфорт вообще не
упомянул... Сомневаюсь, что это настолько важно: ферли-хран - собрание
сведений, а не описание характера...
Император отложил список.
- Как, Джозеф - сразу хочешь присоединить Гнезда Марса к Империи?
- Да, сразу после избрания, сэр.
- Кончай, ведь прекрасно знаешь, до избрания я от тебя этого не
потребую. Кстати, ты разве разучился выговаривать "Виллем"? "Сэр, сэр..."
Извини, но слышать такое от человека, который старше тебя на шесть лет...
Мы же не на дворцовом приеме.
- Хорошо, Виллем.
- Так вот. Оба мы знаем, что я не имею права вмешиваться в политику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55