Я провел в одиночестве больше часа, лежа на койке лицом вниз, не
двигаясь и даже не думая ни о чем. Раздался тихий стук в дверь. Дверь
открылась. Это был Зеб.
- Ну как ты? - спросил он.
- Ничего, ответил я. В то время мне пришло в голову, что начальник
отдела, который попросил Новака показать мне письмо, был Зеб.
Он сел на стул и посмотрел на меня. Я перевернулся на кровати, лег на
бок.
- Не давай выбить себя из колеи, Джонни, - сказал он. - Люди умирали
неоднократно, но очень редко от любви.
- Ты ничего не понимаешь!
- Нет, не понимаю, - согласился он. - Каждый человек - свой
собственный пленник, в одиночном заключении до самой смерти. Знаешь что,
сделай мне одолжение, постарайся мысленно представить себе Юдифь.
Постарайся увидеть ее лицо, услышать ее голос.
- Зачем?
- Постарайся.
Я старался. Я в самом деле старался и, вы знаете, не смог. Я никогда
в жизни не видел ее фотографии, и теперь лицо ее от меня ускользало.
Зеб наблюдал за мной.
- Ты выздоровеешь, - сказал он уверенно. - Теперь послушай, Джонни.
Мне надо было сказать тебе раньше. Юдифь очень милая женщина и, оказавшись
на свободе, она неизбежно должна была встретить подходящего человека. Но
нет, зачем объяснять все это влюбленному человеку?
Он поднялся.
- Джонни, мне надо идти. Мне очень не хочется оставлять тебя одного в
таком состоянии, но генерал Новак ждет меня, мы уезжаем. Он меня живьем
съест за то, что я заставил себя ждать. И разреши дать тебе еще один
совет...
Я ждал.
- Я советую, - сказал он, - поговори с Магги. Она тебе поможет.
Он уже выходил из комнаты, когда я остановил его вопросом.
- Зеб, а что случилось между тобой и Магги? Что-то похожее?
Он оглянулся и сказал резко:
- Нет. Совсем не то. Это не было... не было то же самое.
- Я тебя не понимаю, я просто не понимаю людей. Ты советуешь мне
поговорить с Магги... А ты не будешь ревновать?
Он посмотрел на меня, захохотал и ответил:
- Она - свободный гражданин, поверь мне, Джонни. Если бы ты
когда-нибудь сделал ей что-то плохое, я собственными руками оторвал бы
тебе голову. Но, думаю, ты ничего плохого не сделаешь. А ревновать? Нет. Я
считаю, что она самый лучший парень из моих друзей, но женюсь я лучше на
горной львице.
Он ушел, оставив меня опять в полном недоумении. Но все же я
последовал его совету. Или, может быть, Магги последовала. Магги все знала
- оказалось, что Юдифь написала ей тоже. Мне пришлось ее разыскивать. Она
сама пришла ко мне после ужина. Мы поговорили с ней обо всем, и я
почувствовал себя куда лучше, настолько, что вернулся в кабинет и полночи
работал, наверстывал упущенное днем время.
Мы с Магги часто гуляли после обеда, но не заходили так далеко, как с
Зебом. Иногда я мог уделить на прогулку минут двадцать, не больше - надо
было возвращаться к работе, но это были лучшие минуты дня, и я ждал их.
Неподалеку от городка у нас было одно особенно любимое место.
Тропинка вилась среди громадных каменных грибов, колонн, куполов и других
пещерных чудес, которым трудно придумать название и которые можно с
одинаковым успехом называть мечущимися душами и экзотическими цветами - в
зависимости от настроения. На этой тропинке стояла каменная скамья.
Тропинка здесь поднималась футов на сто над городком, так что мы могли
сидеть и смотреть на наш мир сверху и молчать, и Магги могла не спеша
покурить. Я привык зажигать ей сигареты, как в свое время Зеб. Она любила,
когда я оказывал этот маленький знак внимания, а я уже научился не
задыхаться от дыма. Месяца через полтора после того, как Зеб уехал, и за
несколько дней до восстания мы сидели там и рассуждали, что будет с нами,
если революция победит. Я сказал, что, наверное останусь в армии, если
армия сохранится.
- А что будешь делать ты, Магги?
Она медленно затянулась.
- Так далеко в будущее я не заглядывала. У меня нет никакой
специальности. Другими словами, мы же с тобой боремся за то, чтобы
профессия, к которой я принадлежала, исчезла навсегда. - Она сухо
усмехнулась и продолжала: "Меня не учили ничему полезному. Правда, я могу
готовить, шить и следить за домом. Постараюсь найти работу экономки или
служанки - ведь хорошие служанки очень редко попадаются, на них большой
спрос."
Мысль о том, что отважный и умный сержант Эндрюс, умеющая обращаться,
если нужно, с виброкинжалом, будут ходить в бюро найма и искать работу,
чтобы прокормить себя, была для меня совершенно неприемлема. Магги, Магги,
которая спасла мою не такую уж ценную жизнь, по крайней мере, дважды и
никогда не задумывалась, чего это может ей стоить. Нет, только не Магги!
Я выпалил:
- Послушай, тебе этого делать не придется.
- Другого пути я не знаю.
- Ну тогда... тогда, как ты отнесешься к тому, чтобы готовить обед
мне? Я надеюсь зарабатывать достаточно, чтобы нас обоих прокормить, даже
если меня после революции понизят до моего прежнего чина. Это будет не
очень жирно, но все-таки...
Она взглянула на меня.
- Ну что ж, Джонни, ты очень любезен. - Она раздавила сигарету и
кинула ее вниз. - Я очень тебе благодарна, но ничего из этого не выйдет.
Твое начальство может не одобрить такого выбора.
Я покраснел и почти прокричал:
- Я совсем не то имел в виду!
Я знал, что хотел сказать, но никак не мог подобрать слов...
- Я имел в виду... Послушай, Магги, мы с тобой друг друга хорошо
знаем, я тебе не противен... и нам неплохо вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47