Но письмо не получалось: как вы прикажете писать любовное
послание, когда вы знаете, что его обязательно увидят чужие глаза и будут
подозрительно вдумываться в смысл самых ваших нежных слов.
Пока я писал Юдифи, мои мысли вновь вернулись к той ночи у парапета
дворца Пророка, когда я впервые ее увидел. И я подумал, что перемены во
мне начались именно с этого момента, хотя кое-какие сомнения у меня
возникали и раньше. Так что настырный полковник Новак с его анализами был
совершенно ни при чем. Закончив короткое письмо, я решил не ложиться
спать, а взяться сначала за проклятый доклад.
Через какое-то время я обнаружил, что уже второй час ночи, а я все
еще не добрался до момента, когда был принят в Братство. С сожалением я
прекратил исповедь) хоть уже начал получать от ее создания определенное
удовольствие) и запер рукопись в стол.
На следующее утро за завтраком я отвел Зеба в сторону, показал ему
меморандум и спросил:
- Зачем этот допрос? Неужели они нас все еще в чем-то подозревают?
Зеб не удостоил меморандум внимательного взгляда.
- Ничего подобного, - сказал он. - Хотя, конечно же, любой шпион
попадется на таком докладе, стоит его подвергнуть семантическому анализу.
- Но зачем же тогда этот доклад?
- Не все ли равно? Напиши его как следует и сдай куда надо.
Мне его реакция не понравилась.
- Сомневаюсь, что буду его дописывать. Лучше сначала поговорю об этом
с генералом.
- Пожалуйста, если хочешь выглядеть дураком. Но, поверь,
психоматематикам, которые будут анализировать доклад, твоя персона
неинтересна. Им даже неважно, как тебя зовут. Перед началом анализа девица
пройдется по всему докладу и заменит все имена, включая твое собственное.
Ты для них - источник информации, не больше. Наш шеф замыслил какой-то
грандиозный проект; я сам не знаю, какой, и ему надо набрать для него
ворох статистических данных.
Я несколько успокоился.
- Чего ж они прямо об этом не скажут? А то я решил, что этот
меморандум - приказ. И, естественно, разозлился.
Зеб пожал плечами:
- Все произошло оттого, что меморандум готовил отдел семантики. Если
бы над ним поработали пропагандисты, ты бы вскочил с кровати на рассвете и
до завтрака закончил бы работу - так тебе не терпелось бы отличиться.
Он добавил:
- Между прочим, до меня донеслись слухи, что тебя повысили в чине.
Прими мои поздравления.
- Спасибо, - неожиданно для самого себя я смутился. - Каково тебе
теперь чувствовать себя подчиненным?
- Как? Неужели ты взлетел так высоко? Я-то решил, что ты
всего-навсего капитан?
- Я и есть капитан.
- Извини меня, что я лезу к тебе со всякой чепухой, но я уже майор.
- Ничего себе! Поздравляю.
- Не стоит благодарности. Здесь надо быть по крайней мере
полковником, чтобы не застилать по утрам свою койку.
По правде сказать я был слишком занят, чтобы каждый день убирать свою
койку. Спал я в основном на раскладушке в моем кабинете, и как-то раз мне
пришлось неделю обойтись без душа.
Мне стало ясно, что организация была куда больше и сложнее, чем я
предполагал раньше. Более того, она все время росла. Я стоял слишком
близко к деревьям, чтобы увидеть лес, несмотря на то, что все бумаги,
кроме сверхсекретных, проходили через мои руки.
Я заботился о том, чтобы генерал Хаксли не утонул в ворохах бумаг, и
в результате утонул в них сам. Моя задача была решить, что он стал бы
делать с той или иной бумагой, если бы у него была свободная минута. Потом
делать это самому. Попервоначалу я совершил положенное число ошибок, но,
очевидно, их было не столь много, чтобы генерал меня уволил, и месяца
через три я уже стал майором с приятным для слуха званием: "Помощник
начальника Генерального штаба". Зеб обогнал меня снова и уже исполнял
обязанности начальника отдела пропаганды, так как его шефа перевели в
региональный штаб под кодовым названием "Иерихон".
Но я забегаю вперед. Я получил письмо от Юдифи недели через две после
приезда. Это было приятное письмо, но сильно сокращенное в процессе
пересылки. Я собирался ей ответить немедленно, но протянул с ответом
неделю. Мне нечего было ей написать, кроме того, что я здоров и чертовски
занят. Если я напишу три раза подряд, что я ее люблю, то какой-нибудь
идиот шифровальщик обязательно это выкинет.
Почта достигла Мексики через длинный подземный туннель, большей
частью естественный, в некоторых местах пробитый в известняке. Маленькая
электрическая дорога перевозила не только документы и переписку, но также
продовольствие и припасы, необходимые для нашего городка. Подземелье,
известное под названием Главный штаб, использовалось нашими уже лет
двадцать. Никто не знал всех переходов и залов подземного мира. Мы
просто-напросто освещали и использовали столько места, сколько нам было
нужно. Любимыми развлечениями трогов (нас, постоянных жителей подземелья,
называли троглодитами или трогами, а посетители назывались летучими
мышами, потому что появлялись по ночам) были прогулки и пикники в не
известных никому коридорах и залах, что требовало некоторого знания
спелеологии.
Такие путешествия никогда не запрещались, но начальство требовало,
чтобы мы принимали тщательные меры предосторожности и не ломали ног и рук.
Генерал лично одобрял эти прогулки, потому что они были одним из очень
немногих средств размяться и не терять формы - многие работали здесь
месяцами и годами, не видя дневного света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47