щетина
отросла так, что вид мой стал крайне неряшлив - значит, она росла без
присмотра никак не меньше двух суток. Я пощупал нагрудный карман; да, мой
верный "Жиллет" - дар Марги - был надежно спрятан в застегнутом на
пуговицу кармане. Однако мыла и воды у меня не было, да и зеркала тоже.
Это меня расстроило, ибо звук, от которого я проснулся, был похож на
пение ролска (не архангельской трубы - вероятно, дежурным ангелам их не
выдают) и, как я понял, означал: "Проснись! Настал твой черед!"
Так оно и было - и поэтому, "когда раздался дальний зов", я вылез со
своей двухдневной щетиной. Позорище!
Ангелы обращались с нами как полицейские-регулировщики, сгоняя в
круги по своему вкусу. Я узнал, что это ангелы, по их крыльям и белым
одеяниям. Они были огромны - тот, который летал неподалеку от меня, был
ростом футов девять десять. Крыльями они не хлопали (позже мне стало
известно, что крылья надевают только во время церемоний, как знак власти).
Я обнаружил, что могу двигаться согласно указаниям этих
копов-регулировщиков. Раньше я совершенно не имел возможности
контролировать свои движения, теперь же мог передвигаться в любом
направлении одним лишь усилием воли.
Сначала нас построили в колонну по одному, растянувшуюся на многие
мили (сотни миль? тысячи?). Затем колонны были собраны в ряды - по
двенадцать человек, причем ряды располагались на нескольких уровнях - до
двенадцати уровней в глубину. Если не ошибаюсь, то я был четвертым в ряду
на третьем уровне. Что же касается места в колонне, то я там был, наверно,
двухсотым от головы колонны - это я прикинул на глазок; установить же
общую протяженность колонны я, конечно, не мог - конца ей не было видно.
И мы полетели к Трону Господню.
Но прежде какой-то ангел возник в воздухе примерно футах в пятидесяти
от левого фланга. Голос его оказался звучным.
- А ну, слушать сюда! Вы будете участвовать в параде в составе этой
формации. Ни под каким видом не вздумайте менять свое положение в ней.
Равняйтесь на того пария, что находится слева от вас, на того, что летит
ниже вас, и на того, что перед вами. Расстояние между рядами и уровнями -
десять локтей, в рядах - пять. Никакой толкучки, выход из рядов запрещен;
не вздумайте замедлить движение, проходя мимо Трона. Тот, кто нарушит
дисциплину во время полета, будет немедленно отправлен в самый конец
отряда... и я предупреждаю вас, что Сын может к тому времени уже уйти, и
никто, кроме святого Петра и святого Павла или какого-нибудь другого
святого, не останется, чтобы принимать парад. Вопросы?
- А сколько это - локоть?
- В ярде два локтя. Есть ли в этой когорте еще кто-нибудь, кто не
знает, сколько это - ярд?
Все промолчали. Ангел бросил:
- Еще вопросы?
Женщина слева от меня и выше уровнем выкрикнула:
- Есть! У моей дочки нет с собой лекарства от кашля. Я захватила для
нее пузырек. Вы можете передать ей?
- Творение, попытайтесь усвоить мои слова: кашель - если ваша дочь
ухитрится протащить его на небеса - будет чисто психосоматическим.
- Но ее доктор сказал...
- А пока помолчите и дайте нам покончить с парадом. Прочие заявления
могут быть сделаны после прибытия на небеса.
Были и еще вопросы, главным образом дурацкие, подтверждающие мое
мнение, которое я сформулировал и держал при себе очень давно: святость
здравого смысла не прибавляет.
Опять прозвучал рожок; руководитель полета нашей когорты крикнул
"Вперед!" Секундой позже раздался еще один трубный вскрик; он заорал:
"Лети!" И мы полетели.
(Заметьте, я называл этого ангела "он", потому что он показался мне
мужчиной. О тех, которые казались мне женщинами, я буду говорить "она". Но
я никогда не чувствовал себя компетентным в деле определения половой
принадлежности ангелов. Если допустить, что она у них есть. Думаю, они
гермафродиты, но у меня не было шанса выяснить это наверняка. Да и
смелости задать такой вопрос тоже не хватило. Еще одно меня тревожит. У
Иисуса Христа были ведь братья и сестры - так девственна ли Дева Мария?
Смелости задать такой вопрос я тоже не набрался.)
Его Трон мы увидели за много миль. Это был не великий белый Трон
Бога-отца на небесах, а временное полевое сооружение, предназначенное для
Иисуса именно в данной ситуации. Тем не менее он был великолепен,
вырубленный из единого алмаза с мириадами граней, отражавших внутреннее
сияние самого Иисуса и отбрасывающих его снопами брызг огня и льда во всех
направлениях. И это я видел лучше всего, ибо лицо Иисуса сверкает таким
ослепительным светом, что без солнечных очков невозможно рассмотреть его
истинные черты.
Впрочем, это неважно. Все знали, кто он такой. Не знать было
невозможно. Чувство всепоглощающего благоговения охватило меня, когда мы
были по меньшей мере в двадцати пяти милях от него. Несмотря на своих
профессоров теологии, первый раз в жизни я понял (почувствовал?), что
значит та единственная эмоция, для описания которой Библия использует два
слова сразу любовь и страх. Я любил/страшился существа, сидящего на Троне,
и теперь знал, почему Петр и Иаков бросили свои сети и последовали за ним.
И конечно, я не стал обращаться к нему с просьбой, когда мы
приблизились к нему на сто ярдов. В былой жизни на Земле я обращался
(взывал) к Иисусу по имени тысячи раз - когда я увидел его во плоти, то
просто напомнил себе, что ангел, формировавший нашу когорту, обещал, что
мы сможем подать личные просьбы, когда прилетим на небеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138