Как ваше имя?
Жорж назвался.
- "Пэйролл" - это Гордое Калифорнийское Имя, мистер Пэйролл; оно
золотыми буквами вписано в нашу Славную Историю, от ранчеро, которые
свергли Испанское Иго, до Храбрых Патриотов, которые свергли Иго
Уолл-стрита. Не возражаешь, если я буду звать тебя Джордж?
- Нет, пожалуйста.
- А ты зови меня "Крикун". Это Великий Триумф Нашей Великой Нации,
Джордж: Мы Все Равны.
Я внезапно сказала:
- Относится ли это к искусственным людям, Вождь Тамбрил?
- А?
- Я спросила об искусственных людях; как те, которых делают в Беркли
и Дэвисе. Они тоже равны?
- Гм... маленькая леди, вам не следует перебивать, когда говорят
старшие. Но отвечу на ваш вопрос: Как может Человеческая Демократия быть
применима к созданиям, которые Не Являются Людьми? Может ли, по-вашему,
голосовать кот? Или машина "Форд"? Говорите.
- Нет, но...
- Вот так-то. Все Равны и Все голосуют. Но нужно где-то провести
черту. А теперь заткнись, черт побери, и не перебивай, когда говорят умные
люди. Джордж, то, что ты сделал сегодня - если бы этот идиот пытался убить
меня - а он не пытался, помни об этом - ты не смог бы вести себя так,
чтобы это лучше соответствовало Героическим Традициям Нашей Калифорнийской
Конфедерации. Я Горжусь Тобой!
Тамбрил встал и вышел из-за стола, сцепил руки за спиной и начал
прохаживаться - и я увидела, почему он казался выше, чем когда я видела
его снаружи.
Он использовал что-то типа детского стульчика на высоких ножках, или,
возможно, платформу. Когда он стоял без всяких обманных штучек, он был мне
примерно по плечо. Казалось, он думает вслух на ходу. - Жорж, в моей
официальной семье всегда есть место для человека твоей храбрости. Кто
знает? - может настать день, когда ты сможешь спасти меня от преступника,
который на самом деле захочет повредить мне. Я имею в виду иностранных
агентов; мне нечего бояться Верных Патриотов Калифорнии. Они все любят
меня за то, что я сделал для них, пока занимаю Восьмиугольный Кабинет. Но
другие страны завидуют нам; они завидуют нашему Богатому, Свободному и
Демократичному образу жизни, и иногда тлеющая ненависть вспыхивает
насилием.
Он на секунду остановился, склонив голову, в священном поклонении
чему-то. - Есть Цена Привилегии Служить, - торжественно сказал он, - но
Цена, которую, со Всей Покорностью, нужно платить Радостно. Джордж, скажи
мне, если тебя призовут отдать Последнюю Высшую Жертву, чтобы мог жить
Глава твоей страны, стал бы ты колебаться?
- Это маловероятно, - ответил Жорж.
- А? Что?
- Ну... когда я голосую - не часто - я обычно голосую за
реюнионистов. А сейчас премьер-министр - реваншист. Я сомневаюсь, что могу
ему понадобиться.
- Что это за чушь?
- Je suis Quebecois, Monsieur le Chef d'Etat. Я из Монреаля.

16
Через пять минут мы опять были на улице. Несколько напряженных
мгновений казалось, что нас повесят или расстреляют, или, по крайней мере,
запрут навсегда в самой глубокой темнице за то, что мы не калифорнийцы. Но
возобладал трезвый расчет, потому что министр юстиции убедил Крикуна, что
нас лучше отпустить, чем рискнуть и устроить судебный процесс, пусть даже
закрытый - с Генеральным консулом Квебека можно договориться, но купить
всех его сотрудников будет ужасно дорого.
Сформулировал он это не совсем так, но он не знал, что я слушаю,
потому что об улучшеном слухе я не говорила даже Жоржу. Главный советник
Вождя прошептал что-то о неприятностях, которые были у нас с этой
мексиканской куколкой, когда ее вонючие соотечественники узнали о
случившемся. Мы не можем себе позволить еще раз так влипнуть. Смотрите,
Вождь; они вас разорят.
Итак, мы наконец прошли Дворец и подошли к главному калифорнийскому
офису "Мастер чардж", задержавшись на сорок пять минут... и потеряли еще
десять минут, возвращая себе нормальный вид в туалете Калифорнийского
коммерческого дома. Туалет был недискриминационным и демократичным, но не
так агрессивно. Вход был бесплатный, на кабинках были двери, удобства для
женщин были с одной стороны, а мужчины были с той стороны, где к стенам
крепились такие штуки, которые предназначены для мужчин, и общей была
только комната посередине, где были умывальники и зеркала, но даже там
женщины старались оставаться на своей стороне, а мужчины на своей. Меня не
раздражает совместное отправление естественных надобностей - в конце
концов, я выросла в яслях - но я заметила, что если у мужчин и женщин
появляется возможность разделиться, они разделяются.
Без губной помады Жорж выглядел значительно лучше. Волосы он намочил
и пригладил. Я положила этот яркий шарф в сумку. Он сказал мне:
- Наверное, я выглядел глупо, пытаясь замаскироваться таким образом.
Я огляделась. Никто не слушал, и высокий уровень шума от смываемой
воды и кондиционеров... - Не в моих глазах, Жорж. Я думаю, за шесть недель
ты мог бы стать настоящим профессионалом.
- Каким профессионалом?
- Может быть, детективом. Или... - Кто-то вошел. - Позже обсудим. Так
или иначе, теперь у нас есть два лотерейных билета.
- Да, верно. Когда розыгрыш твоего?
Я вытащила свой билет, посмотрела. - Смотри, сегодня! Прямо сегодня
днем! Или я перепутала дату?
- Нет, - сказал Жорж, глядя на мой билет, - это действительно
сегодня. Примерно через час нам лучше всего быть около какого-нибудь
терминала.
- Не нужно, - сказала ему я. - Я не выигрываю в карты, я не выигрываю
в кости, я не выигрываю в лотереях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139