Или опять хвататься за присказку, что надо драться потому, мол, что мы
- Мобильная Пехота? Нет, ребята, это мысли на уровне подопытной павловской
собачки. Прочь догмы! Надо попробовать подумать по-настоящему.
Наш инструктор по истории и нравственной философии майор Райд был
слеп, но обладал жутковатой привычкой "смотреть" прямо в глаза и называть
по имени. Мы анализировали события сразу после окончания войны между
Русско-Англо-Американским альянсом и Китайской Гегемонией, то есть от 1987
года и дальше. В тот день перед занятиями мы узнали, что на Земле разрушен
еще один большой город - на этот раз погиб Сан-Франциско. Я ожидал, что
Райд скажет что-нибудь по этому поводу. В конце концов, и штатские теперь
должны были понять: или баги, или мы. Или драться, или всем погибать.
Но майор ни словом не обмолвился о трагедии с Сан-Франциско. Он взялся
мучить одного из нас договором в Нью-Дели, заострив внимание на проблеме
военнопленных. Отпустив наконец свою первую жертву, майор задумался, кого
бы избрать в качестве второй.
- Мистер Рико, - сказал он.
- Да, сэр.
- Можно ли отказ от освобождения тысячи военнопленных считать
достаточно обоснованной причиной для возобновления войны? Учтите, что при
возобновлении военных действий могут погибнуть миллионы ни в чем не
повинных людей, вернее. почти наверняка погибнут.
Я ни минуты не колебался:
- Да, сэр. Этой причины более чем достаточно.
- "Более чем достаточно". Ладно. А один пленный, которого не хотят
отпускать?
Я заколебался. Я знал ответ, но для Мобильной Пехоты. Не было
уверенности, что именно это он хочет от меня услышать. Райд нетерпеливо
сказал:
- Ну, давайте, мистер! У нас есть верхний предел - тысяча. Я предложил
вам обсудить низший предел - один человек. Прошу учесть, что дело
серьезнее, чем, например, занятие бизнесом. Хотя и бизнес требует точного
понимания ситуации. Вы же не можете выписать вексель на сумму "от одного до
тысячи фунтов". А ведь разворачивание войны гораздо более серьезное дело,
чем выдача пусть даже огромной суммы денег. Не будет ли преступлением -
вовлечь страну (а на деле две страны) в войну ради спасения одного
человека? А вдруг этот человек даже не заслуживает того? Или возьмет и
помрет, когда сыр-бор уже разгорится? Тысячи человек погибают ежедневно в
катастрофах и несчастных случаях... так стоит ли колебаться из-за одного? А
теперь - ответ! Отвечайте "да" или "нет"... Не задерживайте класс.
Он взял меня за горло. И я ответил так, как ответил бы на моем месте
любой десантник:
- Да, сэр!
- Что "да"?
- Неважно, тысяча человек или один. Нужно драться.
- Ага! Число пленных роли не играет. Почему?
Черт побери! Он меня поймал. Я знал, что ответ правильный. Но не знал
почему. Райд с легкой иронией подбадривал меня:
- Давайте же, мистер Рико, доказывайте. Здесь мы имеем дело с точной
наукой. Вы дали математический ответ, теперь должны его доказать. Ведь
кто-нибудь начнет кричать, что ваше утверждение абсурдно, что по аналогии
одна картофелина стоит столько же - ни больше, ни меньше, - сколько тысяча
таких же. А?
- Нет, сэр.
- Что "нет"? Доказывайте, доказывайте.
- Людей нельзя сравнивать с картошкой.
- Ну хорошо, хорошо, мистер Рико. Я думаю, мы и так сегодня уже
слишком напрягли ваши усталые мозги. Завтра принесете мне письменное
доказательство. Так и быть, дам вам совет. Посмотрите ссылку номер семь к
сегодняшней главе. Мистер Салмон! Как образовался нынешний политический
порядок после Эпохи Смуты? И в чем его нравственное основание?
Салли начал рассказывать. В принципе никто не может толком объяснить,
как сформировалась нынешняя Федерация. Словно она выросла сама собой. В
конце XX века национальные правительства всех крупнейших государств
полностью дискредитировали себя. Что-то должно было заполнить вакуум, и в
результате во многих странах к власти пришли вернувшиеся с войны ветераны.
Они проиграли войну, у них не было работы, но они знали, как прийти к
поставленной цели. Происшедшее не было революцией, события больше походили
на 1917 год в России: система развалилась, образовался тот самый вакуум.
Как утверждают историки, движение ветеранов зародилось в Шотландии.
Бывшие вояки собрались, чтобы прекратить волнения и беспорядки. Позже они
решили никого, кроме ветеранов, в свой комитет не принимать: доверяли
только друг Другу. Постепенно чрезвычайная мера стала конституционной
практикой.
Возможно, те самые шотландские ветераны и решили первыми, что не стоит
подпускать к управлению государством слабых, продажных, алчных и тому
подобных штатских. "Они вертятся, как флюгеры на ветру, а мы можем
повернуть общественное развитие в нужную сторону", - так, наверное,
говорили о штатских ветераны. Историки утверждают, что тогда антагонизм
между штатскими людьми и вернувшимися с войны солдатами был гораздо глубже,
чем можно сейчас себе представить,
Салли пересказывал все это, пока Райд его не остановил:
- К завтрашнему дню приготовьте краткое изложение событий, в три
тысячи слов... Мистер Салмон, не могли бы вы мне назвать причину - не
историческую, не теоретическую, а чисто практическую, - почему в наше время
статус гражданства предоставляется только отслужившим в армии ветеранам?
- Э-э... потому, что эти люди прошли отбор, сэр. Они способнее.
- Это надо же!
- "Сэр?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78