- Затем, подумав о
том, что она осиротела, о том, каким будет ее медовый месяц, она
повернулась, и, плача, пошла в свою комнату.
Пока Кристофер все еще стоял в нерешительности, подавленный
совершенным убийством, не зная, что ему делать дальше, он увидел, как три
человека отделились от группы воинов и поехали по направлению к Тауэрсу;
один из них держал над головой белую ткань, как посланный для переговоров.
Тогда Кристофер поднялся на маленькую орудийную башню около ворот, а
следом за ним пошла Эмлин; спрятавшись за зубчатой кирпичной стеной, она
могла все видеть и слышать, но оставаться незамеченной. Достигнув дальнего
конца рва, тот, кто держал белое полотно, откинул капюшон своего длинного
плаща, и они увидели, что это был сам блосхолмский аббат, - его темные
глаза сверкали, а оливкового цвета лицо побелело от ярости.
- По какому праву вы охотитесь за мной на моих же землях и так
бесцеремонно стучитесь в мои двери, милорд аббат? - спросил Кристофер,
облокотившись на парапет ворот.
- По какому праву вы убиваете моего слугу, Кристофер Харфлит? -
спросил аббат, указывая на труп, лежавший на снегу. - Разве вы не знаете,
что проливший кровь заплатит своей кровью, что по нашим древним хартиям я
имею право восстанавливать справедливость? И, клянусь святым именем
господним, я это сделаю! - добавил он сдавленным голосом.
- Вот как, - задумчиво повторил Кристофер, - "заплатит своей кровью".
Может быть, поэтому и умер этот парень. Скажите мне, аббат, не был ли он
среди тех, которые недавно проезжали при лунном свете около Королевского
кургана и встретили там случайно сэра Джона Фотрела?
Удар был сделан наугад, однако казалось, он попал в цель, по крайней
мере челюсть аббата отвисла и слова, которые он собирался произнести, так
и замерли на его губах.
- Я не понимаю значения ваших слов, - немного более спокойным голосом
сказал он, - не знаю как погиб мой покойный друг и сосед, сэр Джон, да
упокоит господь его душу! Однако о нем, вернее, о том, что он оставил, мы
должны сейчас поговорить. Вы, говорят, похитили его дочь,
несовершеннолетнюю девушку и, я боюсь, прикрываясь фальшивым браком,
довели ее до позора - преступление более отвратительное, чем это убийство.
- Нет, лишь посредством законного брака я доставил ей ничтожную честь
стать законной женой Кристофера Харфлита. Если есть сила в обрядах святой
церкви, тогда рука самого господа так крепко связала нас, как только
мужчина может быть связан с женщиной, и смерть единственный священник,
могущий развязать этот узел.
- Смерть! - повторил аббат медленно, с любопытством глядя вверх на
него.
Некоторое время он молчал, потом продолжил:
- Пусть будет так; суд божий совершается постоянно, и у него есть
много проницательных и быстрых посланцев, таких как этот. - Однако я
мирный человек, и хотя вы убили моего слугу, я хотел бы решить наше дело
полюбовно, если это возможно. Послушайте теперь, сэр Кристофер, вот мое
предложение. Уступите мне Сайсели Фотрел...
- Сайсели Харфлит, - перебил Кристофер.
- Сайсели Фотрел, и я клянусь вам, над ней не будет совершено
никакого насилия, и она не будет выдана замуж до тех пор, пока король, или
главный викарий, или какой-либо суд, назначенный королем, вынесет решение
по этому смехотворному делу и не объявит ваш смехотворный брак потерявшим
силу.
- Что! - прервал Кристофер насмешливо. - Неужели аббат Блосхолма
объявляет, что светская власть нашего королевства обладает правом развода?
[в те времена запись актов гражданского состояния, то есть регистрация
рождений, браков, разводов и смертей, находилась в руках духовенства;
после разрыва с папой Генрих VIII присвоил право записи актов гражданского
состояния себе, но католики долгое время отказались признать за светскими
властями это право] Раньше, когда дело шло о королеве Екатерине, я слышал,
как он, а также и другие утверждали иное.
Аббат закусил губу, но продолжал, не обращая внимания:
- Я так же не подам на вас жалобы по поводу убийства моего слуги, за
что бы при иных обстоятельствах вас бы следовало повесить. Я напишу об
этом как о несчастном случае, а потом выдам вознаграждение его семье.
Теперь вы слышали мое предложение, - отвечайте.
- А что, если я откажусь от великодушного предложения выдать ту, что
для меня дороже тысячи жизней?
- Тогда, в силу моих прав и власти, я возьму ее силой, Кристофер
Харфлит, и, если случится несчастье, вы ответите за это головой.
Тут Кристофер не смог сдержать своей ярости.
- Вы осмеливаетесь угрожать мне, верному англичанину, вы,
лжесвященник и иностранец-предатель, - закричал он, - находящийся, как все
знают, на жалованье у Испании [Испания была главным оплотом католицизма,
важнейшей опорой папы римского; Екатерина Арагонская была испанкой, родной
теткой испанского короля Карла V; развод Генриха VIII с ней обострил
англо-испанские отношения, и испанское правительство плело заговоры и
интриги против Генриха VIII] и под покровом монашеской одежды строящий
козни против страны, на землях которой вы разжирели, как конская пиявка?
Почему Джон Фотрел был убит два дня тому в лесу? Вы не хотите отвечать?
Тогда я отвечу. Потому, что он ехал ко двору, чтобы показать правду о вас
и вашем предательстве, и за это вы убили его. Почему вы заявляете право на
мою жену как на вашу подопечную? Потому, что вы хотите присвоить ее земли
и богатство, чтобы оплачивать свои интриги и излишества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99