Рагнар подошел к нам.
– Они уже должны быть здесь, – сказал он. – Назначенное время прошло…
– Наверное, прекрасная невеста долго прихорашивается, – с улыбкой произнес мой отец, поглядывая на солнце. – Скоро появится!
Прошло еще некоторое время, и среди собравшихся поднялся ропот, в то время как холодный страх, казалось, охватил мое сердце. Но вот все увидели человека, скакавшего по направлению к дому, и кто-то крикнул:
– Наконец-то! Они послали герольда! Но другой голос возразил:
– Для посланника любви он выглядит довольно унылым и скачет медленно!
И сразу же молчание охватило всех, слышавших эти слова. Незнакомый мужчина подъехал к нам и проговорил:
– У меня есть послание к конунгу Торвальду от конунга Атальбранда, которое я должен доставить в этот час, не раньше и не позже. В нем сообщается, что он отплыл в Лесё этой ночью с тем, чтобы отпраздновать свадьбу своей дочери со Стейнаром, конунгом Эгера. Поэтому он глубоко опечален, что ни он, ни госпожа Идуна не смогут сегодня присутствовать у вас на пиру.
Едва я услышал эти слова, мне показалось, что меня пронзили копьем.
– Стейнар! О, только не с моим братом Стейнаром! – задохнулся я, шатаясь, подобно сраженному в бою человеку.
Рагнар прыгнул на посланца, стащил его с лошади и наверняка убил бы беднягу, если бы его не остановили. Мой отец, Торвальд, остался молчаливым, но его единокровный брат, жрец Одина, вознес руки к небесам и обрушил проклятие бога на нарушителей брачного соглашения. Все собравшиеся, охваченные жаждой мести, подняли мечи и стали требовать, чтобы их вели против этого лживого Атальбранда. Мой отец попросил тишины.
– Атальбранд – человек без стыда, – начал говорить он. – Стейнар – змея, пригретая на моей груди и укусившая руку, спасшую его от смерти. Вот так-то, люди Эгера, вы теперь имеете конунга-змею. Идуна – ветреная баба, нарушившая свою клятву и продавшаяся за богатство и власть Стейнару; все честные женщины должны плевать на нее. Клянусь Тором, что с вашей помощью, друзья и соседи, я отомщу им троим. Но для такого мщения следует подготовиться, ибо Атальбранд и Стейнар сильны. Кроме того, они живут на острове, и атаковать их можно только с моря. Дальше. Куда нам спешить теперь, когда беда миновала наш дом и Стейнар-змея и Идуна-ветреница выпили свадебную чашу. Проходите и угощайтесь, друзья мои, и не будьте слишком печальны, видя, как мой дом страдает от позора. Он избежал еще большего позора, который мог обрушиться на нас, если бы мы приветствовали здесь лживую женщину в качестве невесты одного из моих сыновей. Нет сомнения, когда пройдет вся горечь, то мой сын Олаф найдет себе лучшую жену.
Затем все расселись и принялись за еду, приготовленную к свадебному пиршеству. Места жениха и невесты остались свободными, так как я не мог принимать участие в пире и спрятался в свой угол, где обычно спал, задернув за собой занавески. Моя мать также устала настолько, что уединилась в своей спальне. В одиночестве сидел я на кровати, прислушиваясь к звукам пира, которому вместо свадебного больше подошло бы название заупокойного. Когда он закончился, я услышал, как мой отец, Рагнар, старейшины и вожди из собравшейся компании стали держать совет, после чего все разъехались по домам.
Вскоре ко мне пришла Фрейдиса, принеся мне поесть и попить.
– Я – опозоренный человек, Фрейдиса, – заявил я ей. – Не могу я больше оставаться в этой стране, где стал посмешищем даже для детей.
– Это не вы опозорены, – возразила она с горячностью. – Это Стейнар и эта… – Фрейдиса употребила в адрес Идуны крепкое словцо. – О! Я видела, как все это приближалось, и все же не осмелилась предупредить вас. Я боялась, что могу ошибиться и вложу в ваше сердце сомнения в отношении того, кто был вашим молочным братом, и вашей невесты без особых оснований. Чтоб их обоих пожрал Один!
– Не говорите так резко, Фрейдиса, – сказал я. – Рагнар был прав в отношении Идуны. Ее красота никогда не ослепляла его, как это произошло со мной, и он ее оценил правильно. Что ж, она всего-навсего следовала своей натуре, что же касается Стейнара, то она одурачила его, что могла бы проделать с любым мужчиной, кроме Рагнара. Без сомнения, Стейнар еще горько пожалеет о том, что сделал. И я думаю также, что могильное ожерелье обладает дьявольским волшебством.
– Это так похоже на вас, Олаф, – находить оправдание даже для такого греха, которому нет прощения. Однако я с вами согласна, что Стейнар был уведен вопреки своей воле. Это я прочла в его глазах. Ну что ж, он должен своей жизнью заплатить за это и истечь кровью на алтаре Одина. Но вы будьте мужчиной, выходите и встречайте трудности лицом к лицу. Не вы первый, не вы последний из мужчин, обманутых женщиной. Забудьте о любви и думайте только о возмездии!
– Не могу я забыть любовь, не могу я желать мщения, особенно в отношении Стейнара, своего молочного брата, – устало ответил я.
Глава V. Битва на море
Утром Торвальд, мой отец, отправил посланцев к старейшинам Эгера с рассказом о всех горестях, причиненных ему и его дому Стейнаром. Этот рассказ мог быть подтвержден представителями народа Эгера, присутствовавшими на пиру. В своем послании он добавил, что если они останутся безучастными к выходке и вероломству Стейнара то с этого времени он и люди Севера станут считать людей Эгера своими врагами и будут бороться с ними на суше и на море.
В должное время посланцы вернулись с рассказом о том, что старейшины Эгера собрались вместе и сместили Стейнара, избрав конунгом другого – племянника его отца. Они прислали в подарок золотые кольца в возмещение обиды, причиненной дому Торвальда человеком их рода, и попросили, чтобы Торвальд и люди Севера не держали против них зла за то, в чем они не повинны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95