ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
(Пелорсон). Почему в работах Фуко так мало
материала из итальянского Возрождения, разве не с Италией мы привыкли
прежде всего связывать представление о науке и культуре Ренессанса? (тот
же Пелорсон). Где английские политэкономисты конца XYII века? (Вилар).
Короче -- концептуальная постройка Фуко столь "галлоцентрична", что сам
"король-солнце" мог бы ей позавидовать; а можно ли на основе исследования
материала преимущественно французской культуры делать выводы относительно
всей Европы в целом?
И вообще -- прав ли Фуко в самом своем замысле -- вычленить
мыслительное единство не только в отдельных науках, но в целых периодах
культурного развития Европы? Ведь этот замысел заставляет его сильно
преувеличивать единство внутри эпистем за счет многообразия их элементов.
Фуко вынужден сопоставлять между собою явления разных размерностей
(Пелорсон, Пиаже), ставить на одну доску ученых разного ранга и веса,
рассматривать еже сложившиеся науки в сопоставлении с теми областями
знания, которые в ту или иную историческую эпоху еще вообще не были
науками (Корвез). Подчинение познания данной исторической эпохи единой
схеме не позволяет понять и объяснить ведущую роль одних наук в сравнении
с другими, например, преимущество физики и математики перед исследованием
языка в XYII веке (Корвез). Оно скрывает от Фуко качественную специфику
различных периодов внутри эписистемы, например, значение перехода от
механицизма к динамизму и от картезианства к ньютонианству (Бюржелен) или
различия в трактовке человека Декартом и французскими просветителями XYII
века, равно зачисляемыми в классическую эпистему (Верли). Единственность
эпистем и жесткость их внутренних связей -- вот что мешает нам понять смену
мыслительных структур в исторической перспективе (Верли), приводит к
"катострофизму" разрывов между ними (Коломбель). При этом связь между
элементами внутри эпистемы только кажется жесткой, на самом деле она
оказывается одновременно и произвольной, и круговой: поскольку эпистема
является вся сразу и одновременно, связь составляющих ее элементов может
быть лишь связью случайного совпадения (Лебон). Многим критикам кажется,
что исследование споров и столкновений во мнениях внутри эпохи интереснее
поисков общей основы их единства, если она вообще доступна вычленению
(Лабери), а анализ преемственности в идеях и научных достижениях важнее
выявлении качественно своеобразных периодов развития науки (Стефанини,
Вилар). Нет , возражают другие критики, замысел известной и популярной
книги Т.Куна "Структура научных революций": Кун лишь описывает те или иные
признаки парадигм, а Фуко стремится вычленить подлинные познавательные
структуры. Вина того, что это не вполне удалось Фуко, не в прочности
замысла, а в несистематичности метода, приведшего к "неразумию развития
разума" при переходе от одной эпистемы к другой (Пиаже).
Однако, пожалуй, самая важная проблема, к обсуждению которой сводятся
все другие споры -- и о фактах в концепции Фуко, и о ее философском и
методологическом смысле, -- это проблема человека и истории.
Для того чтобы научиться действовать в настоящем и осмысленно строить
будущее, человек должен научиться понимать свое собственное прошлое --
время культуры, пронизывающее и во многом определяющее его. Действие в
настоящем и тем более устремленность в будущее предполагают выход за пределы
того, что налично дано в человеке, выявление в нем еще не раскрывшихся
возможностей. Для современного человека своеобразной рекогносцировкой
такой способности выходить за собственные пределы оказывается познание
истории. История не может в собственном смысле слова быть переделана, но
она может быть переосмыслена.Для современного человека история -- это не
объект музейного любопытства и не учебник с готовыми рецептами действия на
все случаи жизни. История не дает всеобщих рекомендаций , но зато она
скрывает в себе множество смыслов, гораздо больше того, что черпает из нее
каждая конкретная эпоха, избирающая и развивающая лишь одни и опускающая
другие возможности гуманистического осмысления прошлого. Все сказанное в
полной мере относится и к области истории науки и культуры критично по
самому своему замыслу, поскольку оно учит отрешаться от всех предлагаемых
современным мышлением некритических стереотипов мысли, языка, действия.
Историческое исследование показывает их несамоподразумеваемость, их
истоки и начала, их конкретно-исторические причины, а следовательно, их
преходящий органический смысл. Оно подрывает эгоцентризм человека каждой
конкретно-исторической эпохи, показывая возможность и неизбежность также и
других способов социальной жизни, других установок, ценностей, идеалов.
Именно поэтому в наши дни трактовка истории культуры -- предмет горячих
споров и идеологических столкновений.
Тезис Фуко об "исчезновении" человека из современной культуры
подразумевает вовсе не натуралистическую "смерть человека", как
представляется некоторым критикам преимущественно субъективистской,
экзистенциалистской ориентации. Речь идет о том, как, когда и в силу каких
обстоятельств в истории западноевропейской культуры нового
времени происходили решительные переломы в понимании человека, когда и в
силу каких обстоятельств возник тот образ человека, который мы привыкли
считать самоподразумеваемым. Таким образом, Фуко "ниспровергает"
человека, или, точнее, констатирует его "низвергнутость" с
гуманистического пьедестала культуры не с точки зрения абстрактной
человеческой природы, но с позиций той эпистемы, той социальной и
познавательной структуры, в которой он находится и которая принимает
именно этот образ человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
материала из итальянского Возрождения, разве не с Италией мы привыкли
прежде всего связывать представление о науке и культуре Ренессанса? (тот
же Пелорсон). Где английские политэкономисты конца XYII века? (Вилар).
Короче -- концептуальная постройка Фуко столь "галлоцентрична", что сам
"король-солнце" мог бы ей позавидовать; а можно ли на основе исследования
материала преимущественно французской культуры делать выводы относительно
всей Европы в целом?
И вообще -- прав ли Фуко в самом своем замысле -- вычленить
мыслительное единство не только в отдельных науках, но в целых периодах
культурного развития Европы? Ведь этот замысел заставляет его сильно
преувеличивать единство внутри эпистем за счет многообразия их элементов.
Фуко вынужден сопоставлять между собою явления разных размерностей
(Пелорсон, Пиаже), ставить на одну доску ученых разного ранга и веса,
рассматривать еже сложившиеся науки в сопоставлении с теми областями
знания, которые в ту или иную историческую эпоху еще вообще не были
науками (Корвез). Подчинение познания данной исторической эпохи единой
схеме не позволяет понять и объяснить ведущую роль одних наук в сравнении
с другими, например, преимущество физики и математики перед исследованием
языка в XYII веке (Корвез). Оно скрывает от Фуко качественную специфику
различных периодов внутри эписистемы, например, значение перехода от
механицизма к динамизму и от картезианства к ньютонианству (Бюржелен) или
различия в трактовке человека Декартом и французскими просветителями XYII
века, равно зачисляемыми в классическую эпистему (Верли). Единственность
эпистем и жесткость их внутренних связей -- вот что мешает нам понять смену
мыслительных структур в исторической перспективе (Верли), приводит к
"катострофизму" разрывов между ними (Коломбель). При этом связь между
элементами внутри эпистемы только кажется жесткой, на самом деле она
оказывается одновременно и произвольной, и круговой: поскольку эпистема
является вся сразу и одновременно, связь составляющих ее элементов может
быть лишь связью случайного совпадения (Лебон). Многим критикам кажется,
что исследование споров и столкновений во мнениях внутри эпохи интереснее
поисков общей основы их единства, если она вообще доступна вычленению
(Лабери), а анализ преемственности в идеях и научных достижениях важнее
выявлении качественно своеобразных периодов развития науки (Стефанини,
Вилар). Нет , возражают другие критики, замысел известной и популярной
книги Т.Куна "Структура научных революций": Кун лишь описывает те или иные
признаки парадигм, а Фуко стремится вычленить подлинные познавательные
структуры. Вина того, что это не вполне удалось Фуко, не в прочности
замысла, а в несистематичности метода, приведшего к "неразумию развития
разума" при переходе от одной эпистемы к другой (Пиаже).
Однако, пожалуй, самая важная проблема, к обсуждению которой сводятся
все другие споры -- и о фактах в концепции Фуко, и о ее философском и
методологическом смысле, -- это проблема человека и истории.
Для того чтобы научиться действовать в настоящем и осмысленно строить
будущее, человек должен научиться понимать свое собственное прошлое --
время культуры, пронизывающее и во многом определяющее его. Действие в
настоящем и тем более устремленность в будущее предполагают выход за пределы
того, что налично дано в человеке, выявление в нем еще не раскрывшихся
возможностей. Для современного человека своеобразной рекогносцировкой
такой способности выходить за собственные пределы оказывается познание
истории. История не может в собственном смысле слова быть переделана, но
она может быть переосмыслена.Для современного человека история -- это не
объект музейного любопытства и не учебник с готовыми рецептами действия на
все случаи жизни. История не дает всеобщих рекомендаций , но зато она
скрывает в себе множество смыслов, гораздо больше того, что черпает из нее
каждая конкретная эпоха, избирающая и развивающая лишь одни и опускающая
другие возможности гуманистического осмысления прошлого. Все сказанное в
полной мере относится и к области истории науки и культуры критично по
самому своему замыслу, поскольку оно учит отрешаться от всех предлагаемых
современным мышлением некритических стереотипов мысли, языка, действия.
Историческое исследование показывает их несамоподразумеваемость, их
истоки и начала, их конкретно-исторические причины, а следовательно, их
преходящий органический смысл. Оно подрывает эгоцентризм человека каждой
конкретно-исторической эпохи, показывая возможность и неизбежность также и
других способов социальной жизни, других установок, ценностей, идеалов.
Именно поэтому в наши дни трактовка истории культуры -- предмет горячих
споров и идеологических столкновений.
Тезис Фуко об "исчезновении" человека из современной культуры
подразумевает вовсе не натуралистическую "смерть человека", как
представляется некоторым критикам преимущественно субъективистской,
экзистенциалистской ориентации. Речь идет о том, как, когда и в силу каких
обстоятельств в истории западноевропейской культуры нового
времени происходили решительные переломы в понимании человека, когда и в
силу каких обстоятельств возник тот образ человека, который мы привыкли
считать самоподразумеваемым. Таким образом, Фуко "ниспровергает"
человека, или, точнее, констатирует его "низвергнутость" с
гуманистического пьедестала культуры не с точки зрения абстрактной
человеческой природы, но с позиций той эпистемы, той социальной и
познавательной структуры, в которой он находится и которая принимает
именно этот образ человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182