Я пытался заставить его исчезнуть, когда он был больше не нужен, но он
посмеялся надо мной и улетел в горы. Я пытался вызвать его обратно, но
безуспешно. Теперь он делает все, что ему вздумается, угрожая и твоему
народу. Я оказался страшным дураком, слишком уж хотел я запугать мой
народ. Мне следовало прибегнуть к менее опасной материализации.
Безумный Эмос понимающе кивнул.
- Теперь ты научен, наследник тревог. Всегда лучше всего проверить,
правильно ли ты собрал ружье, прежде, чем выстрелить. Мне даже жаль тебя.
Главное - что твой дракон натворил все, что натворил, на по твоему
приказу.
- О нет, нет, почтенный Дьявол! Я сказал тебе правду, я не
контролирую его. Он действует по собственной воле.
- Ну ладно. Я предлагаю тебе сделку. Ты прекращаешь притеснять своих
собратьев. Бери молот и иди работать вместе со всеми. Я гарантирую тебе
что это не погубит тебя. Ты даже выиграешь в их глазах, работая вместе с
ними, хотя мог бы этого не делать. Скажи им, что тебе настала пора,
отложив волшебство, поупражнять свое тело, чтобы возвысить дух. Ты
сделаешь так, а я буду молчать.
Молодой человек вскочил на ноги, не смея и надеяться.
- Ты сделаешь это для меня? Мои предки благословят тебя сто раз.
- Да ну их к черту! Теперь мне потребуется собрать все силы, чтобы
как-то разобраться с этим драконом, которого ты состряпал, Ву-Линг.
- Но ты не сможешь этого сделать. Он наверняка убьет тебя.
- Увы! Я должен попытаться. Нельзя допустить, чтобы он бродил здесь,
опустошая страну. Кроме того, моя страна еще слишком молода. Она не готова
бороться с драконами. Хватает работы по восстановлению хозяйства после
гражданской войны и всех пакостей, которые она породила. Этот твой змееныш
- не из тех, которые любят воровать женщин, а?
- Если говорить о его родословной, то, боюсь, он способен похитить
девственницу-другую.
- Ну, да ладно, - проворчал Эмос, - это полбеды. Здесь до самого
Канзас-Сити нет ни одной девственницы. Главная беда для нас - его
пристрастие к золоту. Это что-то новое, Ву-Линг. Зачем бы оно ему сдалось?
- Я думаю, почтенный Дьявол, что такой мудрец, как ты, может и сам
это понять. Золото - необходимая часть питания дракона.
- Так он жрет его?! Ладно, учту. Я-то думал, что он делает с ним
что-нибудь вроде покупки душ или накапливает сокровища, или еще
какой-нибудь вздор. Значит, просто лопает?
- Верно, - сказал Ву-Линг.
- Хм, мир полон чудес! Ну ладно. Мне есть о чем подумать. - Он вдруг
сурово поглядел на Ву-Линга. Мнимый волшебник почтительно взирал на него.
Тяжелый взгляд Безумного Эмоса Мэлона нельзя было проигнорировать.
- Ну так вот что, помни, что я сказал: перестань сосать кровь своих
соплеменников. Они хорошие люди и заслуживают твоей помощи, а не твоих
лживых угроз. Им и так туго приходится в чужой стране. Я по себе это знаю.
Я также знаю, что очень не уважаю того, кто дает мне слово, а потом его не
держит, понял? Очень не уважаю. Прямо в грош не ставлю. Ты послушаешься
меня, сын почивших родителей?
- Я послушаюсь тебя, почтенный Дьявол!
Ву-Линг позволил себе с облегчением вздохнуть, когда великан наконец
ушел. "Интересно, - думал он, - каким способом дракон убьет его?.."

Безумный Эмос взбирался к вершинам Шаманских гор, несмотря на
признаки наступления ранней зимы. Конечно, плохо, если здесь, в горах его
застигнет снежная буря, но он уже выдерживал бури и может выдержать еще
одну, если придется.
У развилки реки Ларачи он решил сделать стоянку, выбрав для этого
открытый луг, по которому река текла быстро и свободно. На западе горные
вершины уже покоились под покровом первого снега.
- Ну, Бесценный, думаю, это хорошее место. Здесь можно продолжить.
Теперь я вижу, что не ошибся с этим делом. Теперь ты можешь побегать
поблизости и хорошо провести время. Тут полно травы, найди себе хорошую
кобылицу и отдохни. Надеюсь, ты не будешь скучать без меня, а?
Конь беззаботно заржал, покосился на него больным глазом и ушел в
поисках лужи, где можно поваляться.
Безумный Эмос пошел на развилку, пока не нашел иву нужного возраста.
Он срезал ветку и тщательно очистил ее от листьев и отростков. Потом
заострил верхушку своим ножом, поджег и обуглил ее, и раскалил, после чего
начертал на земле вокруг себя странные знаки. Некоторые из них китайскими
иероглифами, другие - тибетскими знаками, иные же не принадлежали к
человеческому языку.
Затем он начал рыться в своих старых мешках, которые возил с собой в
седле (некоторые шептали, что там у него хранится такое, о чем лучше и
вовсе не знать). Он вытащил голову совы, бутылочку синего клейкого
вещества, несколько законсервированных скорпионов, три орлиных пера,
привязанных к фетишам Цуни и тому подобную дребедень. Затем он полез в
другой мешочек и извлек из него блестящий слиток. В нем было пять фунтов и
он представлял собой золотой сплав, сработанный индейцами Квимбайя в Южной
Америке, который состоял примерно из 65 процентов золота, 20 процентов
меди и остаток приходился на серебро. Его-то он и положил в центр своего
начертанного круга.
Наконец он вытащил винтовку из расписного с бахромой чехла. Этот
чехол в свое время сшила одна из дочерей Сакаджавея. "Хорошая девчонка", -
подумал он. - Когда-нибудь, если даст Бог на Полях Счастливой Охоты, он
надеялся встретить ее вновь. У винтовки был восьмигранный ствол, черное
блестящее ложе и дуло, настолько широкое, что там мог бы спрятаться
испуганный кролик.
1 2 3 4 5 6 7 8