- У сказок нет координат. - Она подняла пушистую руку, указывая к югу
от бушприта. - Вон там лежит Молокин, если только он вообще где-нибудь
находится. Разве нам не следует попробовать?
Септембер наблюдал, как мимо проскользнул гутторбин, голодными
глазами рассматривая их:
- Мы можем сделать и то, и другое. Если Молокин существует, мы найдем
его. Если же нет, у нас такие же шансы поискать возможного союзника на
юге, как и в любом другом направлении.
- Я согласен, - сказал Этан. Он оглянулся на Тиильям. - Но у меня
есть еще один вопрос. Двести сатчей - немалое расстояние от Пойолавомаара.
Немалое, но не невозможное. Если Молокин так заслуживает посещения, почему
же никто из твоего города не бывал там?
- Это опасное путешествие. - Она помолчала, затем добавила уже
спокойнее. - Я не буду скрывать это от вас.
- Опасны все путешествия по льду, - с пафосом прервал ее Гуннар. -
Что за опасности лежат на пути к Молокину?
- Говорят, что дьяволы обитают между Пойолавомааром и Молокином.
- Ты уже видела дьяволов и раньше, - Этан похлопал по излучателю,
пристегнутому у него на поясе. - И убедилась, на что способны наши
излучатели. Мы можем убить любых дьяволов.
- Может быть, но вам не убить море.
- Что? - он нахмурился.
- Есть дьяволы-"суджок", они невидимы. Они тоже чаще всего живут в
аду. Но на пути отсюда к Молокину они выбираются ближе к поверхности. И
там, где это происходит, они вздыбливают океан. - Теперь она была
по-настоящему испугана, и это было видно даже сквозь броню бравады, в
которую она себя давно заковала.
- Это невозможно, - сказал Гуннар.
- Так говорят.
Эльфа осуждающе посмотрела на Гуннара.
- Если Молокин - реальность, а не выдумка, почему бы тогда не
существовать и вздыбленному океану?
Сэр Гуннар не был силен в дедуктивной логике:
- Я не знаю, - сердито ответил он, - но океан не может вздыбиться.
- Мы это выясним, ибо я думаю, что нам предстоит отправиться туда, -
сказал Этан.
- Как всегда, сэр Этан, ты предпочитаешь смелость осторожности. -
Эльфа прямо-таки замурлыкала, обращаясь к нему.
Гуннар заворчал и неуклюже направился на корму.
Каждый раз, когда Эльфа поддерживала одно из решений Этана, а не его
самого, добрый рыцарь воспринимал это как личную обиду. Но, возможно, в
этот раз рыжебородый рыцарь был прав.
Этан раздумывал над словами Тиильям, передавая курс Та-ходингу. Он
снова и снова повторял в уме ее замечания, стараясь найти ошибку в своем
понимании ее речи.
Конечно, не могла существовать такая вещь, как "вздыбленный океан",
так же, как и дьяволы, что порождают его. Но он сам видел дьявола и
сражался с ним.
А что, если и этот миф тоже окажется реальностью?

Гуннар лежал, растянувшись под лучами солнца, на новом бушприте,
царапая одним когтем узор на древесине и рассматривая лед, с шуршанием
проносящийся внизу. Прошло несколько дней с тех пор, как они сделали
поворот, решив следовать по выдуманному этой особой, Тиильям, маршруту к
выдуманному государству. Солнце еще не высоко поднялось над горизонтом.
Утренняя прохлада заставляла вздрагивать даже трана.
Свет стал более рассеянным, а мрачный оттенок льда сменился белым,
более радостным, пока солнце поднималось. Однако внимание его световые
эффекты не занимали. Точно так же, думал Гуннар не о странной миссии,
поверить в которую заставили его друзья из другого мира.
Мысли его были неизменно обращены к дочери Славного Торска
Курдаг-Влата, ландграфа и Истинного Протектора Уоннома и Софолда. На
палубе ветер нежно шевелил ее мех, такой густой и гладкий. Ветер ласкал
серый подшерсток над ее благородным лбом, что возвышался над глазами,
способными на куда большую выразительность, чем мимическая подвижность
многих женских лиц.
В глубине души он отлично знал, что его друг Этан не имел дерзких
намерений и тайных планов по отношению к Эльфе. Конечно, Этан и сам
говорил об этом, причем неоднократно. Однако получалось, что они слишком
часто вступали в спор, и маленький, но невероятно тяжелый ("плотные кости"
- объяснял мудрец Ээр-Меезах, а не полые, как у транов) человечек
одерживал победу, когда именно Гуннару хотелось произвести впечатление на
даму. И Эльфа не переставала расхваливать его и ворковать, одобряя этого
безволосого гнома, а не его.
А ведь именно похвалы от нее он жаждал больше, чем военной славы,
богатств или добычи, или признания рыцарей, которых он возглавлял в боях.
Царапины по дереву становились все глубже, пока он раздумывал. Чего
же она пыталась достичь, стремясь отдалиться от него? Возможно, хотя
физические недостатки Этана слишком бросались в глаза, она все же могла
быть охвачена какой-то сверхъестественной тягой к мужчине другого мира? К
существу, который выражал свое презрение к сращениям каждый раз, как ему
представлялся случай; к тому, кто без искусственных когтей-коньков
растянулся бы носом вниз на льду, словно новорожденный детеныш?
Он заворчал сквозь зубы. Как бы он ни раздумывал над сложившейся
ситуацией, под каким бы углом не поворачивал ее, он не мог увидеть
по-детски простого объяснения.
Подрагивая двойными веками, он с любопытством уставился на линию
горизонта. Необычные зубцы обрамляли его даль. Должно быть, они
приближались к новому острову. Он начал медленно высчитывать в уме. Это не
мог быть Молокин, если Тиильям была права, говоря о двухстах сатчах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116