Теперь катастрофы происходят почти ежедневно, хотя их стало
меньше с тех пор, как появился Коллигатар. Например, нет больше голода и
количество автодорожных происшествий на дорогах мира значительно
снизилось. Но сейчас все выглядит по-другому.
- Опасность, - сказал Коллигатар, - касается меня.
После этой фразы Ористано сел очень прямо.
В интонации механического голоса не произошло никаких изменений;
ничто не подчеркивало отвагу в этих нескольких словах. Никакого
повышенного тона не требовалось. Ористано и так сильно встревожился.
Это не являлось первым случаем, конечно. Были прецеденты. Финаклионы,
религиозные фанатики, стремящиеся заменить своими суевериями знания. Но
никто не подходил к комплексу Коллигатара ближе, чем вершина горы, даже
африканские безумцы с украденной плутониевой бомбой. Этот случай был ничем
иным, как иронией судьбы. Каким-то образом преодолев дюжины защитных
поясов и датчиков, все они попали в снежную лавину. Сейчас опасность была
особенной, раз Коллигатар прервал свою работу и обратился к старшему
программисту.
Ористано стал внимательно слушать:
- Опасность грозит не только мне, но и будущему всего человечества.
Хорошая способность все преуменьшать, подумал Ористано. Как он
спокоен. Точно так же, как я. Но внутренности ему тоже так же
выворачивает?
- Детали, - произнес Ористано. - Откуда исходит опасность?
- Не знаю, - ответила машина.
Первое заявление расстроило Ористано. Теперь же он был более чем
расстроен, он был потрясен. За сорок лет работы с Коллигатаром из простого
лаборанта превратившись в старшего программиста, Мартин не мог вспомнить
ни одного случая, когда на простейший вопрос машина отвечала ему: "не
знаю".
Он подумал, не вызвать ли свидетеля, чтобы убедиться, что слух ему не
изменил. Могла ли проникнуть в программу какая-нибудь уклончивость? Если
это была шутка одного из подчиненных...
Машина не могла читать мысли, но была способна сопоставлять такие
факторы, как визуальный образ, кровяное давление, расширение зрачков и
другие детали.
- На самом деле это не шутка, Мартин. Угроза, о которой я говорю,
реальна.
- Я понимаю. Хорошо, если ты не знаешь откуда она исходит, скажи,
какова ее природа?
- Не знаю.
Ористано начал отчаиваться, но продолжил выяснение.
- Как угроза проявит себя?
- Я не знаю, Мартин. - В синтезированном голосе послышались нотки
грусти.
Ористано начал подниматься из кресла.
- Думаю, пора вызывать главный штат.
- Нет, Мартин. Еще не время.
Ористано заколебался, не решаясь встать из кресла. Благодаря
регулярным тренировкам, ежедневным заплывам, погружениям в холодную воду
озера Люцерн и хорошим генам, он был в прекрасной форме. Мартин очень
редко вспоминал о своем возрасте. Сейчас это случилось. Он заставил себя
снова опуститься в кресло. - Ты сказал мне, что чувствуешь угрозу себе и
всему человечеству.
- Да, - ответил Коллигатар.
- Но ты не знаешь природы этой угрозы, ее источника, или как она себя
проявит.
- Правильно.
- И ты все-таки считаешь, что созывать главный штат еще рано?
- Тоже правильно. Потерпи, Мартин.
- Ты должен иметь какие-то данные об этой угрозе, иначе ты не смог бы
определить, что это является угрозой.
- Очень жаль, Мартин, но у меня нет твердых данных, чтобы сообщить
тебе. Однако я должен попросить тебя принять мою оценку. Я интуитивно
чувствую угрозу.
"Я интуитивно чувствую". Ористано сел и стал обдумывать слова машины.
Не существовало вопросов о том, что Коллигатар обладал сознанием, хотя его
отношение к человеческому сознанию оставалось темой дебатов среди
теологов, философов, физиков и кибернетиков. Когда ее спрашивали, машина
реагировала на вопрос двусмысленно, не в состоянии высказать что-нибудь
более глубокое, чем "я интуитивно чувствую, значит я существую". Хоть и
хитроумное, но это заявление не могло быть принятым всерьез.
Конечно, Ористано, хорошо знакомый с километрами логических цепей,
знал лучше всех, на что была способна машина. Но Мартин не очень
беспокоился об этом. Его гораздо больше интересовала мораль Коллигатара. В
этом он был уверен.
Ористано сидел молча, пока последствия удара, нанесенного первыми
словами машины, не прошли, и его сердце стало стучать ровнее.
- Я был бы прав, решив, что опасность неминуема?
- Да. Она близка, но у нас еще достаточно времени, чтобы защититься.
- Как? Как, по-твоему, я смогу бороться с опасностью, когда ты не
можешь определить ее природу, источник и противников?
- Вы, люди, одержимы временем. Запомни, что, когда я говорю о
времени, мое представление о нем значительно отличается от вашего.
- Не читай мне лекций.
- Я не мог бы осмелиться на это. Просто напоминаю тебе, что когда я
говорю, что у нас достаточно времени для защиты, этого достаточно, чтобы
переубедить тебя.
Да, подумал Ористано, если прекратится цепь этих "я не знаю".
- Пожалуйста, еще чашку кофе, - попросил он.
- Баварского? - спросил модуль.
- Нет, турецкий. Самый крепкий, какой только ты можешь сделать.
- Да, сэр.
- Угроза, - сказал Коллигатар, - невероятно извилиста и чрезвычайно
хитроумна. Я не уверен, что преступники сами не сознают, насколько они
умны. Это может быть умышленным, попыткой смутить нас.
- Значит, их больше, чем один.
- Гораздо больше, нужно сказать. Эта-то сложность и страшна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111