Умение растворяться в среде всегда было одной из его способностей. Оно не принадлежало к числу тех, которые запросто измерялись при департаментских тестах на пригодность и мастерство. Тем не менее, начальники и коллеги одинаково высоко ценили этот талант. Да и вообще, многое из того, что мог проделать Карденас, не поддавалось количественной оценке. Это иногда беспокоило дотошных бухгалтеров, но не коллег-полицейских.
Перед салоном «Бледный ряд» ошивалось четверо ребят, надеясь увидеть, как кого-нибудь выкинут вон, чтобы помочь ему подняться. Ну а в процессе оказания помощи, возможно, очистить карманы дезориентированного бледного. Для прочих на улице все выглядело, будто они всего лишь стояли и болтали. Но «прочие» видели их не так, как Карденас. Их нацеленность, позы и даже запах их тел говорили ему, что они намеревались устроить маленькую свалку.
Самым старшим в группе был парнишка лет четырнадцати. Лицо его с обеих сторон обрамляли свернутые в спираль косички, а ермолку украшали древние символы, бросавшие в лицо вызов на древнееврейском. Равно как и вытатуированные арамейские непристойности, покрывавшие большую часть его выставленной напоказ правой руки. Рука эта выглядела не особо внушительной — в четырнадцать-то лет. Но в ней проглядывало обещание дурного расцвета. Подвитованный, решил Карденас. Соискатель, нацелившийся присоединиться к одной из двух-трех организованных ортодоксальных банд нинлоков, кочующих по западной половине Полосы.
Одежда и внешность его спутников были менее броскими. Девочки обеспокоено следили за подходящим инспектором. А паренек поменьше попытался компенсировать доподростковый недостаток в росте повышенной бравадой.
— Чем оборачиваешься, хомбер? — нагло осведомился парнишка тоненьким голоском.
— Йа, тебе это идет, — добавила одна из девчонок. Ее спутница захихикала. Их обоих еще можно спасти, решил Карденас. Но он не занимался профилактикой доподростковой преступности.
— Приятная ночка, — небрежно обронил он, завязывая разговор.
— Была, — прорычал парнишка повыше ростом, явный вожак бездельничающего квартета. — Пока ты не аррибал.
Рычание у него получилось не очень-то пугающим. Голос у этого подкода еще не сломался.
— И остается, — улыбнулся в ответ Карденас, не вынимая рук из карманов легкого плаща. — Я б не портажил такую фиску в заднем кармане. Погонит кто-нибудь не ту синус-волну, и ты, вероятно, потеряешь кусок задницы, эготиста.
Дерзость паренька улетучивалась, как водородное горючее из брюха «Геммера» дальнего радиуса действия, пока одна рука рефлекторно метнулась к единственному широкому карману, пришитому сзади к центру его штанов.
— Чингаринга! — воскликнула одна из девчонок. — Да этот хомбер — бомбер!
— Мне не нужно то, что у вас есть, — успокаивающе продолжал Карденас. — Мне нужно то, чего у вас нет.
— Аблай, — настороженно пробормотал парень. — Чего тебе надо, федоко?
Не обращая внимания на обтекающий их неровный поток смеха, болтовни и визга ночной жизни, Карденас сосредоточился на вожаке. Пар из этого подкода вышел уже основательно, и он даже не взглянул в сторону вышедшего из салона «Бледный ряд» одурманенного бланблана, или англосакса мужского пола. А две девчонки и другой паренек усиленно старались не впиваться взглядами в очумелого чистяка. Гражданин, пошатываясь, удалился в ярко освещенную сонорскую ночь, не сознавая, что только-только избежал вероятной опасности.
— Я ищу ветевенгского подкода примерно твоего возраста по прозвищу Дикий Дох. Тощего афрангло с зеленым ежиком и выстриженным вопросительным знаком, торчащего от музухи. А также двенадцатилетнюю девчонку, нонсафадо, которая любит веть с ним. Катлу Андерсон.
Голос делавшегося то мрачным, то испуганным паренька упал до шепота.
— Не сабе такого подкода. И такой девчонки.
Карденас тоже умел понижать голос.
— Не пытайся гнать мне фак-якк. Вот сволокут тебя с фиской в центр, и проведешь в итоге пару ночес в «обезьяннике». А ты знаешь, что там творится.
Когда паренек поднял взгляд на этот раз, на лице у него был написан настоящий страх. Одна из девчонок дернула было его за руку, но он стряхнул ее.
— Дикий Дох считает себя чингаруном, но он не настоящий нин. Просто ему нравится играть, а ветевенгас позволяют ему амбулать с ними. А девчонку я не знаю. Это вердад, хомбер.
Карденас знал это, точно также, как раньше узнал, что парень врет.
— Где мне его найти?
Тут наконец подал голос другой паренек, которому явно надоело сдерживающее присутствие федерала.
— Дох большой поклонник Нобуру. У него завершенный пояс и, может, с полдюжины нод при нем. Когда он не тусуется с нинами, то любит крутиться около «Мелариума». Ты знаешь «Мелариум»?
Инспектор кивнул. Это популярное место свиданий предлагало тысячу различных видов возлияний, во многих случаях законных; громкую музыку, иной раз законную; и танцы в магкомбезе для тех, кому хотелось скорей поплавать в воздухе, чем подержаться, и тут уж законность зависела от степени обоюдного согласия.
— Спасибо, — выпрямился он. — Вы все заработали по паре положительных очков. Может когда-нибудь пригодиться. — Он повернулся, собираясь уйти, но не раньше, чем наградил поувядшего вожака последним немигающим взглядом. — Гуляй ночью, если охота, но фиску я б на твоем месте выбросил. Именно настолько серьозо.
«Мелариум» был одним из самых популярных ночных заведений в Большом Ногалесе, столь же хорошо известным полиции, как и публике. Он являлся еще одним местом, где могли смешиваться чистяки и труженики, где инженеры, маскохудожники и скромные сборщики могли общаться и разговаривать, не пребывая под бременем классовых предубеждений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99