И старик Притчел не только отрицал, что послал телеграмму, он клялся и божился, что вообще ни про какой полис и слыхом не слыхал. Он категорически отрицал, что выстрел произошел случайно. Он пытался взять назад свои же показания насчет того, что именно случилось, когда его дочь вышла из дома забрать убитых белок, а ружье выстрелило; он стал отказываться от собственных слов, когда понял, что сам снял с зятя подозрение в убийстве, а потом выхватил у агента из рук бумагу, очевидно, полагая, что это и есть страховой полис, и если бы агент не успел ему помешать, он бы ее изорвал в клочки.
- Зачем? - спросил дядя Гэвин.
- Как зачем? - отозвался шериф. - Мы позволили Флинту сбежать; мистер Притчел знал, что он бродит где-то на свободе. Что ж, по-вашему, он хотел, чтобы человеку, который убил его дочь, за это еще и заплатили?
- Может быть, - сказал дядя Гэвин. - Но я так не думаю. Я не думаю, чтоб он вообще об этом беспокоился. Я думаю, мистер Притчел знает, что Джоэл Флинт не получит ни этого полиса, да и ничего вообще. Может быть, он знал, что в маленькой захолустной тюрьме вроде нашей не удержать видавшего виды фокусника; он ожидал, что Флинт вернется обратно, и на сей раз был к этому готов. И я думаю, что как только соседи перестанут ему докучать, он вызовет вас к себе и сам вам об этом скажет.
- М-да, - сказал страховой агент. - Выходит, они уже перестали ему докучать. Слушайте. Когда я сегодня днем туда приехал, у Притчела сидели какие-то трое. У них был заверенный чек. На крупную сумму. Они покупали у него ферму - всю целиком, до последнего гвоздя, - и между прочим, я даже не знал, что земля в ваших местах так дорого стоит. У него уже был готовый документ с печатью, но когда я им сказал, кто я такой, они согласились подождать, пока я вернусь в город и сообщу об этом кому-нибудь, ну, например, шерифу. Когда я уезжал, этот старый псих все еще стоял в дверях, совал мне под нос свою бумагу и верещал: "Скажите шерифу, черт бы вас побрал! И адвоката привезите! Привезите этого Стивенса! Говорят, он воображает, будто он по этой части дока!"
- Премного вам благодарен, - сказал шериф. Он говорил и двигался с той преувеличенной, слегка выспренней, старомодной учтивостью, на какую способны лишь очень крупные мужчины, но он был таким всегда; я в первый раз увидел, что он уходит из чьего-либо дома, не задерживаясь в дверях, как он обычно поступал, даже если намеревался на следующий день явиться туда снова. - Моя машина на улице, - сказал он дяде Гэвину.
И вот незадолго до заката мы подъехали к аккуратной изгороди, окружавшей аккуратный пустой дворик и аккуратный тесный домик старика Притчела; у переднего крыльца стоял большой запыленный автомобиль с городскими номерами и потрепанный грузовик Флинта, за рулем которого сидел чужой негритянский юноша - чужой, потому что у старика Притчела никогда никакой прислуги, кроме его дочери, не было.
- Он тоже уезжает, - сказал дядя Гэвин.
- Его право, - отозвался шериф.
Мы взошли на крыльцо. Но не успели мы дойти до дверей, как старик Притчел уже крикнул, чтобы мы заходили, - хриплый скрипучий старческий голос донесся до нас из-за двери в столовую, где на стуле лежал огромный старомодный складной саквояж, набитый до отказа и перетянутый ремнями; трое северян в запыленной одежде стояли, глядя на дверь, а за столом сидел сам старик Притчел. И тут я впервые увидел (дядя Гэвин говорил мне, что видел его всего два раза) спутанную копну седых волос, брови, свирепо торчащие над очками в стальной оправе, неподстриженные усы и клочковатую бороденку, побуревшую от жевательного табака.
- Входите, - сказал он. - Это, что ли, будет адвокат Стивенс?
- Да, мистер Притчел, - сказал шериф.
- Хм, - буркнул старик. - Ну что, Хаб, имею я право продать свою землю или не имею?
- Конечно, имеете, мистер Притчел, - отвечал шериф. - Мы не слыхали, что вы собираетесь ее продавать.
- Ха, - сказал старик. - Может, я передумал - вот из-за этого. - Чек и сложенная бумага лежали перед ним на столе. Од пододвинул чек к шерифу. На дядю Гэвина он больше не посмотрел, он только сказал: - Вы тоже. - Дядя Гэвин с шерифом подошли к столу и поглядели на чек. Ни тот, ни другой до него не дотронулся. Мне были видны их лица. Они ничего не выражали. - Ну, что? - спросил мистер Притчел.
- Цена хорошая, - сказал шериф.
На этот раз старик коротко и грубо буркнул:
- Ха! - Он развернул бумагу и сунул ее под нос - не шерифу, а дяде Гэвину. - Ну, что? -- повторил он. - Как, адвокат?
- Все в порядке, мистер Притчел, - сказал дядя Гэвин.
Старик откинулся на спинку стула, положил руки на стол и, повернув голову, глянул на шерифа.
- Ну, как? - сказал он. - Да или нет?
- Земля ваша, - отозвался шериф. - Что вы с ней сделаете, никого не касается.
- Ха! - сказал мистер Притчел. Он не пошевелился. - Ладно, джентльмены. - Он совсем не шевелился; один из приезжих подошел к столу и взял бумагу. Через полчаса меня тут не будет. Вы можете вступить во владение сразу после этого, или вы найдете ключ завтра утром под половиком.
По-моему, он даже не посмотрел им вслед, когда они выходили, хотя утверждать не стану, потому что у него блестели очки. Потом я понял, что он смотрит на шерифа, смотрит на него уже с минуту или больше", а потом я увидел, что он дрожит, по-стариковски трясется и дергается, хотя его руки лежат на столе неподвижно, как два комка глины.
- Значит, вы дали ему уйти, - сказал он.
- Верно, - сказал шериф. - Но вы повремените, мистер Притчел. Мы его поймаем.
- Сколько вам на это надо? Два года? Пять лет? Десять лет? Мне семьдесят четыре, я похоронил жену и четверых детей. Где я буду через десять лет?
- Надеюсь, что здесь, - сказал шериф.
1 2 3 4 5 6 7