Здание было древ-
нее, кирпичное, такие здания ломать - одно мучение. Именно в таком
здании хорошо обнаружить что-нибудь интересное. Например книгу под
названием "Магия". На латыни. Да. Эту идею надо обдумать. Обдумывая
идею, я оказался у школы именно тогда, когда прозвенел звонок. С мину-
ту было тихо ("Звонок не для вас, а для учителя" - вспомнилось мне), а
затем школа взорвалась. Из двустворчатых дверей вывалилась ватага сор-
ванцов, девчонок, но это все были малолетки, а ребята постарше вышли
позже. Я не знал Геннадия Семакова в лицо, но почувствовал, что именно
он появился в группе подростков в количестве пяти человек. Они вышли
из двора, завернули за угол, и закурили. Я разглядывал Объект - 1
из-за укрытия в виде кирпичного столба школьной ограды. Белобрысый
мальчишка в сереньком пиджачке, линялых джинсах и стоптанных кроссов-
ках. И зачем же этот паренек понадобился Магистру в лице Организатора?
Что ждет он от него? Ладно, положим, это не мое дело. Мое дело - вы-
полнить задание и не рассуждать. Мое дело - организовать контакт Объ-
екта - 1 с Объектом - 2 двенадцатого мая 19... года.
Диспозиция мне была ясна. Контуры плана действий очерчены. Дело за
тем, чтобы спрятать книгу где-нибудь в стене заброшенного дома, зав-
лечь Объект -1 в этот дом именно двенадцатого мая и сделать так, чтобы
книга вывалилась из стены под ноги Объекту. И чтобы комар носа не под-
точил. Я еще долго бродил по окрестностям, вынашивая план действий,
пока не почувствовал усталость. Хватит. Я пообедал в ресторане под
названием "Казино", выяснил, что по вечерам ресторан превращается
именно в казино, подивился этому, и отправился в гостиницу.

Глава 8. Богоубийство.

Симеон очень боялся за Ешу, потому что тот стал говорить совсем уж
крамольные речи. Так, сегодня он спорил с Фомой о государственной
власти.
- Любая власть, - говорил Ешу, - является насилием, и, следователь-
но, может рассматриваться только как зло. Другое дело, что без власти
люди жить не могут и анархия, то есть отсутствие всякой власти приве-
дут к кровавому хаосу. Таким образом, - говорил Ешу, - мы должны расс-
матривать власть как неизбежное зло. Фома горячо возражал:
- Как же может власть быть злом? Так устроено Богом! Бог помазывает
властителя на царство...
- Бог не помазывает властителя на царство, - с улыбкой возражал
Ешу. - Уверяю тебя, что ни один из властителей никогда не общался с
Богом. Это придумано людьми. Любой властитель ничем не отличается от
обычного человека, и оказывать ему почести как помазаннику просто
грешно.
- Но это ты так утверждаешь! - горячился Фома. - Так ли это на са-
мом деле? Мне трудно в это поверить! Конечно, я убедился, что ты мо-
жешь творить чудеса, Ты оживлял покойников, ты исцелял калек, ты ходил
по воде, ты накормил многотысячную толпу... Кстати, - вдруг остановил-
ся Фома, словно что-то вспомнив, - почему ты не накормишь нас? Ладно,
ладно, мы должны питаться духовной пищей, ладно. Чудеса делать ты уме-
ешь. Но являешься ли ты сыном Бога? Это вопрос. Может быть ты - просто
маг, кудесник, преуспевший на своем поприще больше других?
- Поверь мне, - отвечал Ешу, - я делал чудеса вовсе не для того,
чтобы доказать тебе или кому бы то ни было, что я - сын Бога. Это не
нуждается в доказательствах. В это нужно просто уверовать сердцем. Я
делал свои чудеса просто из жалости. Я жалел этих калек, которые счи-
тают себя наказанными Богом за какие-то свои грехи, и совершенно несп-
раведливо считают; я жалел родственников умерших, которые по-настояще-
му любили их; я жалел голодных... Вот ты ведь веруешь в Бога, которого
ни ты, ни кто другой на Земле никогда не видел? Почему бы тебе не уве-
ровать в Бога в образе человеческом?
- Потому что мне легче уверовать в то, чего я никогда не видел. Ну,
и потом, как же ты говоришь... Священники общаются с Богом...
- Это обыкновенный обман. Священники имеют больше прав называть се-
бя представителями Бога на земле только потому, что грамотны и грешат
незаметно, в отличие от других людей.
Симеону становилось то жарко, то холодно. Он обмирал, слушая этот
спор, однако не забывал зорко оглядывать учеников. Все слушали, разве-
сив уши, а Иуда просто поедал Учителя глазами. Ох, не нравится мне
это, - думал Симеон, - ох, не нравится! За Учителем ходили толпы обор-
ванцев, нищих, калек, они обращались к нему как к Богу, но Симеон
знал, что они любого назовут хоть Богом, хоть кесарем, если им подать
щедрую милостыню. Учитель же раздавал не милостыню, он раздавал себя,
раздавал свою любовь. Симеон помнил тот случай с калекой. Ноги у него
были высохшие и скрюченные, он передвигался на скрипучей тележке, от-
талкиваясь руками. Вид он имел действительно жалкий. Он протягивал
грязную руку, прося милостыню. Учитель остановился над ним, постоял
минуту, на лице у него были любовь и раздумье, и сказал:
- Встань!
Он сказал это властным, незнакомым голосом. Калека изменился в ли-
це, посерел, потом побелел как мел, судорожно глотнул, пошарил вокруг
себя, жалко улыбнулся и принялся вставать. Толпа взревела от восторга
и кинулась к Учителю. Ученикам стоило неимоверных усилий сдержать на-
тиск. А потом Симеон слышал, как Фома сказал:
- Зачем ты это сделал? Будучи убогим, он зарабатывал на жизнь своим
убожеством. Теперь он - здоровый человек. Раньше он ничего не делал, а
теперь ему надо будет работать. Он возненавидит тебя.
На лице Учителя снова появилось раздумье, и он ничего не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28