В этом царстве запахов пристал ко мне пьяный Цила. Цила — внук Джинаривело и родственник Беначихины, значит он дружески ко мне настроен. Он выпил здешней водки беца-беца, изготовленной из сахарного тростника, и, хотя глаза у него мутные, старается крепко держаться на ногах. Увидев перед собой такое экзотическое создание, как я, он радостно здоровается и уже не отпускает меня. Но сердечен он только в первую минуту. Потом разочарованно смотрит на меня, и недовольная морщинка пересекает его лоб. Рассказывает, какой он хороший охотник, неделю назад убил в лесу дикого кабана, а вот я ломаного гроша не стою.— Да, вазаха, да, не стоишь! — повторяет он с пьяным упорством.— Это почему же? — спрашиваю развеселившись.— В деревне смеются над тобой. Говорят, что ты растяпа.Странно, очень странно. Цила соболезнующе смотрит и осуждающе говорит:— Все удивляются, что ты, вазаха, живешь один, без женщины. Беден ты, что ли?Час ранний, на дороге то тут, то там хлопочут жители деревни. Мимо нас проходит девушка, на голове по местному обычаю она несет корзину с какими-то плодами и потому держится очень прямо.— Расоа! — повелительным тоном зовет Цила. — Поди сюда немедленно!..Девушка остановилась, но, увидев, что Цила нализался, смеется на расстоянии.Он же, одержимый желанием сосватать вазаху, продолжает задевать каждую девушку по очереди. Потом, внезапно утомившись, тускнеет, угасает, грустит. Нижняя губа отвисла. Он качает головой.— Иди спать, Цила! — прошу его.— Пойду спать, — соглашается он, как послушный ребенок.Мы пожимаем руки и расходимся в разные стороны.Когда на следующий день соседи приходят ко мне на обычную беседу, я затеваю разговор о мальгашских женщинах. Я знал, что женщины здесь вообще пользуются уважением, особенно в тех местностях, где племена главным образом обрабатывают землю, а не разводят скот. Плодородие почвы мистически отождествляется с плодородием женщин. Лучшим доказательством уважения, каким окружены мальгашки, было владычество в прошлом женщин-королев во многих племенах. Веками защищалось положение женщин в общинах мальгашских племен. Всевозможные фади ограждали беременных женщин и молодых матерей. Мальгашка — хозяйка домашнего очага.— Муж, не уважающий жену, в наказание часто превращается в лемура, — уверяет Манахицара.Многие смеются, говорят, что это сказки, но сказки, близкие к истине, так как отражают отношения мужа и жены.Многоженство в старину было очень распространено, особенно среди господствующих классов. Теперь его почти не существует. Здесь большую роль сыграли христианские миссионеры. Их влияние отразилось на нескольких поколениях большинства племен. Зато развестись легко, причем частым поводом к разводу бывает отсутствие детей. Чувство семейных отношений сильно развито, но скорее между родственниками, чем супругами.Мальгаши очень любят своих детей. В значительной степени это объясняется религиозными веяниями. Культ предков влечет за собой культ детей, так как они продолжатели рода. Когда дети подрастут, они должны будут тоже почитать предков, то есть своих родителей. Старый, бесчеловечный обычай убивать детей, рожденных в несчастливые дни, исчез совершенно. Много их гибло из-за этого нелепого суеверия. Некоторые этнологи пытались объяснить его борьбой с перенаселенностью, другие — террором господствующих классов.Многочисленные фади в отношении детей носят воспитательный характер. Дети не должны видеть, как убивают животных, чтобы самим не стать убийцами; не смотреть, как варят рис, потому что могут сделаться обжорами; нельзя есть лягушек — будешь глупым; если съешь рака — не научишься говорить; не смотри в зеркало — заболеешь; оторвешь у мухи крылышки — загноятся глаза; есть из тарелки отца — значит проявить неуважение, что влечет за собой смерть; если дети будут сажать чужеземные деревья — разрушится некогда установленный порядок.— Какие чужеземные деревья вы сажали в молодости? — обращаюсь с улыбкой к Рамасо.Некоторые из гостей посвящены, вероятно, в тайну, понимают скрытое значение моих слов и тихо смеются. Староста Раяона, не догадываясь о причине их веселья, подтверждает:— Да, это правда. Школа разрушает прежние суеверия.У мальгашей существует несколько видов браков. Брак на пробу, воламбите, распространен там, где влияние миссионеров не вытравило еще старых обычаев. Пробный брак дает возможность установить, подходят ли молодые друг другу, причем рождение ребенка влечет за собой упрочение отношений и их легализацию. Существуют браки, заключенные на определенное время. Они преследуют ту же цель, что и пробные браки. Временные разводы, саодранто, предотвращают возможные конфликты. К примеру, развод берется, когда муж уезжает на длительное время в далекое торговое путешествие или, как это было раньше, на войну. Когда муж возвращается, происходит торжественное возобновление брака и никто из супругов не должен интересоваться тем, что происходило во время разлуки.— Этот обычай, — объясняет Раяона, — возник, наверно, в связи с давно укоренившимся среди ховов суеверием. Если муж ушел на войну, а неразведенная жена нарушит верность, то измена вызовет гибель супруга.У мальгашей бытует много легенд о возникновении женщины. Одна из них рассказывает: боги создали из глины мужчину, и он грустил в одиночестве. Тогда дана была ему женщина. Появилась она в виде опавшего розового лепестка, который постепенно превратился в женщину. В этом предании проскальзывают, несомненно, христианские мотивы, так же как и в другом предании, как бы пропитанном английским пуританизмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65