- Сможем.
- Надо идти туда! Если Матео жив и они держат его где-то связанным,
то, вероятнее всего, там, где его схватили.
Негры не умели стрелять ни из луков, ни из ружей, зато хорошо метали
копья, и я распорядился выдать каждому из них, кроме ножей и дубин, по два
копья. Старший, по имени Мигуэль, подошел ко мне со смущенным выражением
лица и спросил, может ли он просить меня о чем-то важном.
- Говори! - сказал я, приветливо на него взглянув.
- Мы трое!.. - Он показал на себя и двух своих товарищей и смущенно
умолк. - Нас трое... - начал он опять. - Понимаешь!
- Ничего не понимаю! - ободрил я его улыбкой.
- Нам стыдно! Мы не трусы!.. Поверь нам!.. Мы правда не поняли
призывов Матео!
- Вас никто за это не осуждает, - заверил я его.
- Нам стыдно, что он погиб, а мы убежали.
- Что делать! Так случилось!
- Мы хотим искупить...
- Искупить? Как?
- В бою! Своей кровью! Приказывай, что надо сделать! Дай нам любое
задание!
Теперь я, в свою очередь, с немым волнением смотрел на возбужденного
Мигуэля и его товарищей. Меня взволновал этот простой порыв душевного
благородства, которого в этом человеке не смогла убить даже многолетняя
каторга тяжкого рабства. Это ли не утверждало веру в человека, в человека
вне зависимости от цвета его кожи!
Мысль была мимолетной, неуместной в эту тяжелую минуту. Я тут же
пришел в себя и вернулся к реальной действительности.
В этот момент к нам подполз индеец из охранения и сообщил, что на той
стороне поляны слышится какая-то подозрительная возня - похоже, скулит и
рвется сдерживаемая на поводке собака.
- Ты не ошибаешься? - пытливо взглянул на него Манаури.
- Все рядом со мной тоже слышали, - заверил индеец.
Я поднес к глазам подзорную трубу. Было темно, луна скрылась за
тучами, и все-таки я заметил в зарослях с противоположной стороны, правее
нас шагах в ста, какое-то неясное движение.
- Внимание! - поднял я руку.
От стены зарослей отделилась фигура человека, бегом пересекавшего
поляну. Я поймал его в фокус подзорной трубы. По одежде я распознал врага.
- Испанец! - предупредил я товарищей.
На нашу сторону поляны перебежал только один человек. Если там
скрывались и другие испанцы, то, вероятно, это был разведчик.
- Его надо немедленно уничтожить! - прошептал я.
- Я! - Мигуэль стремительно повернулся ко мне. - Я беру его на себя!
- Отлично! - согласился я. - Но не один! Идите втроем!
- Хорошо!
- Помни, это их разведчик, он осторожен и хорошо вооружен. С ним
будет нелегко!
- Мы постараемся!
- И, главное, без шума!
После их ухода мы остались на прежней позиции, внимательно следя за
поляной, ожидая, не появятся ли новые враги. Никто не появился.
Сдавленный короткий хрип возвестил о безмолвной драме, разыгравшейся
в чаще кустарника. Вскоре вернулись и негры. На их лицах читалось
торжество.
- Все! - выдохнул Мигуэль и положил передо мной на землю добытое
ружье и пистолет, не забыв и мешочки с порохом и пулями.
- Отлично!
- А это мне! - проговорил Мигуэль и показал сверкнувший сталью
кинжал. Я кивнул головой в знак согласия.
- Это наш четвертый нож! - хохотнул Вагура.
В этот момент резкий лай неподалеку разорвал воздух и ударил по нашим
нервам. Две собаки выскочили из кустов в том месте, откуда раньше появился
испанец. Но они пошли не по его следу, а бросились наискось через поляну
прямо к нашему укрытию. Вероятно, они давно уже учуяли нас.
- Стрелы! Отравленные стрелы! - прошипел Арнак индейцам.
Едва собаки добежали до первых отделявших нас от поляны кустов, как
бешеным лаем тут же возвестили о найденной добыче. Пораженные сразу
несколькими стрелами, они взвыли и на всем бегу грохнулись наземь, но,
увы, поздно - мы были обнаружены.
И тут я совершил грубую ошибку, первую за весь поход. Зная, что
находящиеся поблизости испанцы, выпустив собак, точно определили место
нашего нахождения, я должен был тотчас скомандовать отход. Но я этого не
сделал и позволил сначала нескольким индейцам собрать выпущенные в собак
стрелы.
- Быстрее, - торопил я их.
Вдруг прямо против нас, с той стороны поляны, ослепительный блеск
разорвал тьму, и воздух потряс грохот нескольких выстрелов. Их было восемь
или десять, а может быть, даже одиннадцать - целый залп. Под градом свинца
зашелестели кусты, в которых мы прятались. Ружья врагов были заряжены
картечью.
Лежа на земле, я почувствовал жгучий удар в левую лопатку. К счастью,
заряд прошел выше, лишь слегка задев кожу.
Справа и слева раздались приглушенные вскрики и стоны раненых
товарищей.
Я рассчитывал, что после залпа испанцы бросятся в атаку. Но,
очевидно, они не рискнули. Во всяком случае, из-за дыма, окутавшего
противоположную сторону поляны, никто не появился.
- Будем стрелять из ружей? - спросил Вагура.
- Нет! - решительно возразил я. - Не стрелять! Ни в коем случае!..
Всем тихо отступить на сто шагов от поляны! Подобрать раненых! Быстрее!
Оказалось, что, кроме меня, было еще пятеро раненых, и среди них
один, раненный в голову, в безнадежном состоянии потерял сознание, когда
его переносили в тыл.
- Что делать с собаками? - обратился ко мне Арнак. - Забрать их с
собой?
- Заберите.
Я решил до конца выдерживать принцип - не оставлять никаких следов.
Испанцы могут предполагать что угодно, но чем меньше будут о нас знать,
тем лучше. До сих пор они были в неведении, кем был и каким оружием
располагал их противник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215