Правы! - поспешно согласился дон Эстебан, расплывшись
вдруг в дружелюбной улыбке. - Я полностью поддерживаю позицию вашей
милости, она верна...
Так ли уж искренно он ее поддерживал, в глубине души у меня были
основания сомневаться. Я сразу понял, отчего дон Эстебан столь охотно
подхватил эту идею: зная, что, оказавшись в ловушке, он вынужден будет
отступить, он предпочел теперь отступить с честью, по соображениям якобы
высшего порядка, а не по принуждению. Испанец, довольный, что выберется из
этой переделки без ущерба для собственной чести, стал горячо мне
поддакивать, согласно кивая головой, сладко улыбаясь и похлопывая себя по
колену.
- Таким образом, - продолжал я, - при этих обстоятельствах мы
союзники испанцев и...
В этот момент истошные, отрывистые вопли прервали вдруг мои
разглагольствования. Звуки неслись откуда-то издали, со стороны леса. В
первый момент трудно было понять, кто кричит и отчего. Но в криках
улавливались обрывки испанских фраз. Крики быстро приближались - кричавший
явно бежал к нам. Мы все вскочили на ноги, прислушиваясь.
- Бежит какой-то испанец! - сообщил Арнак, отойдя в сторону, чтобы
лучше видеть.
- Один? - спросил я.
- Один. И без оружия.
Успокоившись, я снова сел на табурет в ожидании дальнейших событий. Я
с первой же минуты сообразил, кто так спешит к нам, а когда увидел
бежавшего в изрядно изорванной одежде, с сумасшедшими от ужаса и бега
глазами, и особенно после того, как дон Эстебан при виде его удивленно
воскликнул: "Фернандо!" - я знал уже достоверно: это испанец, которого
ночью я хватил палицей по голове на острове в устье реки.
- Несчастье! - вопил бежавший, хватая воздух открытым ртом. - Беда!
Горе нам! Нападение!
- Говори толком! - рявкнул на него дон Эстебан.
- Пленники бежали! - выдавил из себя испанец.
- Бежали? Не может быть! Каким образом?
- Бежали! Им помогли их духи! О боже!
- Какие еще духи? Не болтай чушь, болван! Голову с тебя снять,
растяпа! Все убежали?
- Все, сеньор.
- Куда?
- Неизвестно. И лодки забрали.
- Забрали лодки?! - Голос дона Эстебана звучал так, словно его
оставляли последние силы. - Вы все спали, мерзавцы, вместо того чтобы
караулить.
- Клянусь богом, я не спал!
- Сеньор коррегидор прикажет переломать вам кости, уж я об этом
позабочусь! Как все случилось?
- Мы сами не знаем. Нас оглушили ударами по голове, и мы потеряли
сознание, а когда пришли в себя, то лежали связанными в кустах. Потом нам
удалось освободиться от пут... Лодки и варраулы исчезли... Это дело рук
злых духов, сеньор, это темное дело...
- Идиот! - крикнул дон Эстебан, бросая на меня выразительный гневный
взгляд. - Знаем мы этих духов!
Фернандо, задыхаясь, прерывающимся голосом рассказывал о случившемся,
то и дело со страхом оглядываясь назад, и наконец заключил:
- В лесу полно вражеских индейцев! Они меня преследовали!.. У них
ружья!
- Они в тебя стреляли?
- Не знаю. Но я видел - они с ружьями.
- Много их?
- Полный, лес!
Доя Эстебан побледнел еще больше и, прикусив губу, мрачно уставился
перед собой. Вероятно, малоутешительные мысли бродили у него в голове.
- Таким образом, при этих обстоятельствах мы союзники испанцев, -
продолжал я прерванную фразу с тех слов, на которых остановился, не меняя
ни тона голоса, ни выражения лица, словно и не было никакого эпизода с
Фернандо, - и требую, чтобы ваша милость, как и коррегидор в Ангостуре, в
ваших же интересах признали мою верховную власть над племенами северных
араваков и варраулов...
- И варраулов? - переспросил дон Эстебан, нахмурив брови.
- И варраулов. С их верховным вождем Оронапи мы недавно заключили
торжественный союз, и теперь мы как бы один народ. Враг варраула тем самым
и наш враг независимо от того, акавой он, голландец или кто другой...
Два последних слова я произнес с особым ударением.
- А если коррегидор не захочет признать вашей самозваной власти? - не
без раздражения, спросил дон Эстебан.
- Тогда я буду осуществлять власть без его согласия! - вызывающе
повысил я голос. - И ставлю вашу милость в известность - отныне, хотите вы
этого или не хотите, все селения варраулов и всех северных араваков
находятся под моей защитой и под защитой моих мушкетов!
Стоявших вокруг индейцев слова мои взволновали. Люди знали меня уже
давно и понимали - это не пустые слова, брошенные на ветер, ибо сами
убедились, хотя бы на примере сегодняшних событий, что при необходимости я
умею добиться превосходства над противником, навязать ему свою волю. Со
всех сторон ловил я взгляды, исполненные благодарности и почтения, и даже
старейшины одаривали меня более благосклонными взглядами, хотя в то же
время с опаской поглядывали на дона Эстебана, полагая, что горячий испанец
вот-вот разразится гневом и еще покажет мне свои зубы.
Но ничего, подобного не случилось. Дон Эстебан показал мне зубы,
но... в широкой улыбке. Он встал и протянул мне руку. Мы обменялись
рукопожатием.
- Что решит коррегидор, - произнес испанец живо, - дело его. Я же
согласен с вашей милостью: правьте обоями племенами. Дон Хуан, ты дьявол,
говорю я еще раз! Лучше не быть твоим врагом! Пусть между нами царят мир и
согласие! Отбивайтесь от акавоев, бог с вами, я ничего от вас больше не
требую!
Обнимая меня, он смотрел мне в глаза, расточая слова сердечной
симпатии, но взгляд его снова, как и прежде, стал чужим и загадочным,
леденившим кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215