Он поднатужился, и браслеты, сдерживавшие ноги, упали, распавшись на две половинки. Он посмотрел на лестницу и впервые задумался над тем, что же все-таки происходит. Стратег и его солдаты покинули комнату — наверху развернулось какое-то сражение. На ступенях рядом с солдатом в белом лежал мертвый солдат в синих доспехах клана Каназаваи. Паг быстро освободил Мичема от цепей и положил его на пол, раны охотника обильно кровоточили. Паг послал Доминику мысленную просьбу:.Доминик сразу открыл глаза. Его оковы упали и Паг сказал:— Позаботься о Мичеме. — Не спрашивая объяснений, монах повернулся к раненому товарищу.Паг сбежал по лестнице туда, где в камере сидел Хочокена. Удивленный чародей спросил:— Что случилось? Я слышал какой-то шум.Паг наклонился и превратил цепи в мягкую кожу.— Не знаю. Наверное, наши единомышленники. Подозреваю, что нас хочет освободить партия Синего Колеса. — Он вынул руки Хочокены из мягких оков.Хочокена поднялся. Ноги его дрожали.— Мы должны помочь им, помочь нам, — решительно сказал он. И задумался над тем, как Паг его освободил: — Миламбер, как ты это сделал?Выходя из камеры, Паг ответил:— Не знаю, Хочо. Об этом стоит поговорить.Паг побежал по лестнице наверх. В центральной галерее дворца солдаты сошлись в рукопашной. Воины в белых доспехах отступали под натиском воинов в доспехах других цветов. Оглядевшись, Паг увидел, что Аксантукар прячется за двумя своими охранниками: они прикрывали его отход. Паг закрыл глаза и сосредоточился. Открыв глаза снова, он увидел созданную им невидимую руку; он чувствовал ее, как свою собственную. Словно котенка, схватил он за шиворот Стратега, подняв его в воздух, подтянул дрыгающегося, пинающегося Аксантукара к себе. Солдаты перестали биться, увидев, как Аксантукар, первый воин Империи, визжит от ужаса, дрыгаясь в воздухе.Паг подтащил его туда, где стояли они с Хочо. Некоторые из имперских солдат, опомнившись, поняли, что именно чародей-отступник сотворил такое непотребство с их вождем. Некоторые, бросив сражаться с солдатами в цветных доспехах, бросились на помощь Стратегу.Раздался крик:— Ичиндар! Девяносто Первый Император!В тот же момент все солдаты, независимо от того, на чьей стороне они сражались, попадали на пол, уткнувшись лбами в каменные плиты. Офицеры встали, склонив головы.Хочокена и Паг смотрели, как военачальники, одетые в цвета тех кланов, что создали партию Синего Колеса, вошли в галерею. Впереди, в доспехах, годами лежавших без надобности, вышагивал Камацу, снова на время ставший военачальником клана Каназаваи. Построившись, они разошлись в стороны, открывая путь входящему императору. Ичиндар, высшая власть в Империи, вошел в зал. Золотые доспехи придавали ему внушительный вид. Он подошел туда, где стоял Паг, а в воздухе все еще висел Стратег, и внимательно рассмотрел всю сцену. Наконец он сказал:— О Всемогущий! Ты и впрямь несешь разрушения туда, где появляешься.— Он посмотрел на Имперского Стратега. — Если ты поставишь его на пол, мы сможем разобраться в сути происходящего.Паг разжал невидимую руку, и Стратег упал, тяжело ударившись о каменный пол.— Очень интересная история, Миламбер, — сказал Ичиндар Пагу, сидя на тех же самых подушках, которые утром занимал Стратег, и прихлебывая чай из чаши бывшего хозяина дворца. — Проще всего сказать, что я тебе верю и готов забыть все, что было, но бесчестие, нанесенное мне теми, кого ты зовешь эльфами и гномами, забыть невозможно. — Вокруг него стояли военачальники кланов партии Синего Колеса и среди них — Элгахар.— Позволит ли мне Свет Небес? — попросил разрешения говорить Хочокена. — Помните — они были всего лишь орудием, если хотите, инструментами в игре шех. Макрос пытался предотвратить появление Врага, об этом тоже не надо забывать. То, что он повинен в предательстве, избавляет тебя от необходимости мстить всем, кроме него. А раз он считается мертвым, то и дело закрыто.— Хочокена, у тебя язык проворный, как релли. — Император вспомнил о существе, напоминавшем водяную змею, известную своими плавными и гибкими движениями. — Я не стану мстить без достаточной причины, но мне не хочется и менять свое прежнее отношение к Королевству.— Ваше величество, — сказал Паг, — это не мудро, ни сейчас, ни вообще. — Ичиндар вопросительно на него посмотрел, и Паг продолжал: — Я же надеюсь, что когданибудь наши два мира встретятся, как друзья, но сейчас есть дела, которые требуют внимания. Сейчас надо вести дела в Империи так, словно наши два мира никогда не встречались.Император выпрямился:— Как ни мало я понимаю в таких вещах, я подозреваю, что ты прав. Меня ждут большие дела. Я должен быстро принять решение, которое может навсегда изменить историю цурани. — Он погрузился в молчание. Довольно долго он не произносил ни слова, как бы советуясь сам с собой, а потом сказал: — Когда ко мне пришли Камацу и другие старейшины кланов и рассказали о твоем возвращении и о том, что над твоим миром нависла черная опасность из мира цурани, я решил пропустить все это мимо ушей. Мне не было дела ни до твоих бед, ни до бед твоего мира. Мне было неинтересно даже думать о повторном нападении на твой мир. Я опасался действовать, потому что после нападения на твой мир потерял лицо перед Высшим Советом.— Он опять ненадолго задумался. — Твой мир, то немногое, что я видел перед битвой, мне очень понравился. — Он вздохнул, устремив на Пага взгляд своих зеленых глаз. -Миламбер, если бы во дворец не пришел Элгахар и не подтвердил то, о чем доложили твои единомышленники из партии Синего Колеса, ты, скорее всего, был бы уже мертв, да и я бы последовал за тобой, а Аксантукар развязал бы кровавую гражданскую войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121