Да
и я вовсе не собирался вмешиваться в вашу беседу. Просто
прогуливался здесь неподалеку. Уж очень тесны эти ваши
клетушки, а стоит закурить трубочку, так и вовсе дышать нечем!
Но уж коли я услыхал, что вы говорите о Томасе, то подумал, что
и мне невредно будет вас послушать. А может, я смогу добавить и
кое-что от себя. Ведь как-никак мы с ним друзья.
Калин лукаво усмехнулся:
- А ведь ты, оказывается, умеешь ходить бесшумно, друг
Долган. Раньше я не замечал за тобой этой способности!
Долган невозмутимо попыхивал трубкой.
- Я научился этому у вас, эльфов. И от души благодарен
вашему народу за науку! Однако речь, если не ошибаюсь, шла о
пареньке. Если то, о чем вы сейчас толковали, правда, то дело,
думается мне, приняло скверный оборот. Знай я, что это за
доспехи, я нипочем не позволил бы Томасу взять их себе!
Агларанна грустно улыбнулась:
- В том, что случилось, нет твоей вины. Долган. Откуда же
тебе было знать, чьи это доспехи? Я устрашилась вида этого
белоснежного плаща на плечах мальчика, когда он впервые
появился здесь, но потом успокоилась, уверив себя, что
волшебная сила валкеру не станет служить смертному. Теперь же я
вижу, что Томас год от года утрачивает человеческие черты и
приобретает облик эльфа. Случившееся с Томасом стало возможным
благодаря стечению странных и на первый взгляд не связанных
между собой обстоятельств. Наши волшебники давно нашли бы и
уничтожили доспехи, не охраняй их своей магической силой
последний из драконов. Ведь на протяжении многих веков мы
отыскиваем волшебные предметы, оставшиеся от валкеру, и
разрушаем их чары, чтобы ими не смогли воспользоваться моррелы.
Но теперь слишком поздно. Томас не отдаст нам свои доспехи по
доброй воле.
Долган кивнул, сделав глубокую затяжку, и мрачно
проговорил:
- Едва настает зима, как он начинает тосковать и томиться в
ожидании весны и грядущих сражений. Кроме них, его мало что
интересует. Бывало, сидит в зале собраний, мрачный как туча, и
опорожняет один за одним огромные кубки эля, нисколько при этом
не пьянея. Или уставится не мигая в оконце на белый снег. Одним
богам ведомо, что он там видит! Доспехи он запирает в сундуке в
своей комнате. А когда вновь приходит время битв, он носит их,
не снимая. Даже спит в кольчуге и плаще. Вы правы, миледи, он
очень изменился, и перемены эти начались сразу же, как только
он надел доспехи дракона. Нет, по доброй воле он нам их не
отдаст, это уж точно!
- Мы могли бы принудить его к этому, - задумчиво
проговорила Агларанна. - Но мне кажется, что лучше будет
оставить все как есть. То новое, что появилось в Томасе, дает
мне надежду, что однажды он станет спасителем моего народа.
Ради своих подданных я готова пойти на любой риск!
Долган покачал головой:
- Я не понимаю, о чем вы, ваше величество!
- Я и сама не до конца разобралась в происходящем, -
грустно улыбнулась Агларанна. - Но ведь мой народ вовлечен в
войну! Сильный и опасный противник может вторгнуться в наши
земли и погубить эльфов! Среди пришельцев есть могущественные
волшебники, чьему искусству, возможно, окажет противодействие
лишь древнее колдовство валкеру. Сдается мне, что дар дракона
спасет мой народ.
- Странно, что в металлических доспехах и тканом плаще
заключена такая грозная сила! - Долган пожал плечами.
Агларанна насмешливо улыбнулась.
- Вот как? Это представляется тебе странным? А как же тогда
молот Тоулина, с которым ты никогда не расстаешься? Он ведь
тоже обладает волшебной силой, и с ее помощью ты наверняка
рассчитываешь занять трон Западного королевства гномов!
Долган пристально взглянул на королеву.
- Вам многое известно о нас, ваше величество. Меня в
который уже раз ввела в заблуждение ваша обманчиво юная
наружность. - Он устало махнул рукой. - А что до трона, то вы
ведь не хуже меня знаете, что гномы Запада не избирали монархов
с .тех пор, как Тоулин исчез в недрах Мак Мордейн Кадала. Но
если мой народ решит поставить над собой верховного властителя,
это будет сделано согласно древним традициям и законам. Молот
Тоулина здесь ни при чем. Так что же мы решим насчет паренька,
ваше величество?
Агларанна вздохнула.
- Он станет тем, чем ему предназначено стать. Но мы можем
немного повлиять на суть и характер превращения, которому
подвергаются его душа и тело. Наши волшебники денно и нощно
пекутся об этом. Если древняя магия валкеру всецело овладеет
его существом, он сможет без труда разрушить все наши чары. Это
станет для него так же легко, как для тебя - откинуть ногой
еловую шишку с лесной тропинки. Но ведь порождению своему он не
принадлежит к Древним. Его природа так же чужда им, как чужды
были они сами всем другим существам, населявшим Мидкемию.
Стараниями наших волшебников его готовность к любви,
состраданию и участию, свойственная всем людям, может укротить
страшную разрушительную силу валкеру. И если это случится,
Томас станет... героем, который спасет нас всех от гибели. -
Долган внимательно взглянул на Агларанну. Ему показалось, что
она чего-то не договаривает, но мудрый гном не подал вида, что
заметил се нерешительность, и снова весь обратился в слух.
Агларанна нахмурилась и покачала головой. Голос ее стал глуше:
- Но стоит волшебству валкеру соединиться с человеческой
способностью к слепой и безрассудной ненависти, со свирепой
кровожадностью и жестокостью смертных, и тогда Томас может
превратиться в опаснейшее из чудовищ, каких только порождала
земля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110