Буддизм, индуизм, конфуцианство, противопоставлявшие
загробной жизни концепцию вечных перерождений, были развенчаны. Но и
христианство, иудаизм, ислам - все учения, сулившие рай праведникам и ад -
неверным, тоже дискредитировали себя. Как и на Земле, гибель старой
религии вызвала появление в родовых муках новой. Конечно, сохранилось и
упорное меньшинство не верящих глазам своим.
Джил остановилась возле Самуила, бывшего раввина, ныне епископа
Церкви Второго Шанса. Насколько он изменился в этом мире? Здесь не было
Мессии, пришедшего спасти богоизбранный народ, и не было богоизбранного
народа, воссоединившегося в Иерусалиме на Земле. Но, очевидно, крах
прежней веры Самуила не разрушил его личности. Он нашел в себе силы
признать ее ошибочность - сверхортодоксальный раввин обладал гибким умом.
Выполнявшая роль хозяйки Жанна Жюган предложила Самуилу и Рахили филе
из рыбы, приправленное молодыми побегами бамбука.
- Что это? - спросил он, указывая на рыбу.
- Угорь, - ответила Жанна.
Он сжал зубы и отрицательно покачал головой. Жанна взглянула на него
с удивлением. Епископ был явно голоден, он уже протянул руку за едой. Джил
знала, что побеги бамбука не запрещены законами Моисея, но они лежали на
одном блюде с запретной рыбой без чешуи и потому были осквернены.
Джил рассмеялась. Подумать только - легче сменить религию, чем
привычки в еде! Правоверный еврей или мусульманин скорее предаст
вероучение, чем проглотит кусочек поганой свинины. Один знакомый ей
индуист превратился в Мире Реки в неверящего, но по-прежнему предпочитал
индийскую кухню. Хотя в ее жилах текла частица крови австралийских
аборигенов, она не могла заставить себя есть червей. Не гены определяли
вкусовые привязанности, а социальные корни. Некоторые же люди легко
адаптировались к новой пище, но здесь главную роль играли их
индивидуальные, а не привитые обществом вкусы. Покинув родительский дом,
Джил сразу же перестала есть баранину - она ее ненавидела и предпочитала
жаркому гамбургер.
Временами она утрачивала ход мысли, потом опять возвращалась к ней:
мы есть то, что мы едим; мы едим то, что создаем; мы создаем то, что едим.
И то, что мы из себя представляем, создано частично нашим окружением,
частично нашей генетической структурой.
Кроме нее, вся семья обожала баранину. Нет, кажется, еще одна из
сестер разделяла ее ненависть к баранине и любовь к гамбургерам.
Или взять сексуальные привычки. Насколько она знала, все ее братья и
сестры были гетеросексуальны, и только для нее одной пол партнера не имел
значения. Это не нравилось ей; она жаждала определенности и не хотела
походить на флюгер, вертящийся по воле ветра эмоций. Ее внутренний ветер
дул то с востока на запад, то наоборот, заставляя флюгер крутиться в
разные стороны.
Да, Джил не стремилась к этой двойственности. Если бы она могла
выбирать, то предпочла бы любить только женщин. Любить женщин! Почему же
не признаться себе самой: значит, стать лесбиянкой? Да, именно так - и она
ничуть этого не стыдится. Но тогда - что связывало ее с Джеком? Она любила
и его? А почему...
Джил очнулась от своих мыслей и обежала взглядом толпившееся в
комнате общество.
Переходя от одной группы гостей к другой, Файбрас не переставал
поглядывать на нее. Обратил ли он внимание на ее привычку отстраняться,
превращаясь в неподвижную статую, начисто лишенную контактов с окружающим
миром? В такие моменты ее голова слегка склонялась влево, веки опускались,
стекленели. Пожалуй, Файбрас может решить, что она слишком легко поддается
настроениям...
При этой мысли Джил ударилась в панику. О, Господи, неужели он
способен отвести ее кандидатуру только потому, что она часто впадает в
задумчивость? Нет, нужно взять себя в руки и убедить Файбраса в
собственной незаменимости. Теперь она всегда будет начеку, будет
деятельной, собранной, уверенной, как герл-скаут.
Джил направилась к группе, в центре которой Самуил рассказывал о Ла
Виро. Она уже неоднократно слышала эту историю от миссионеров Церкви. Если
перевести с эсперанто, Ла Виро значит "человек". Его еще называли Ла
Фондинто - "Основатель". Никто не знал его земного имени; впрочем, оно и
не интересовало его последователей.
Самуил рассказывал о незнакомце, явившемся Ла Виро в грозовую ночь в
горной пещере и поведавшем, что он переселился с некоей планеты в долину
Реки и воскресил земное человечество. Он повелел Ла Виро основать Церковь
Второго Шанса, изложив основные догмы, которые должна проповедовать новая
религия. Позже, сказал незнакомец, придет полное откровение. Но, как было
известно Джил, пока никаких новых истин не было провозглашено.
Учение быстро распространилось по всей долине. Его миссионеры
странствовали пешком и в лодках. Ходили слухи, что некоторые летали на
воздушных шарах. Но самым быстрым способом преодоления огромных расстояний
была смерть с последующим воскрешением. Убийцы проповедников оказывали
Церкви добрую услугу - гибель миссионеров только ускоряла распространение
веры.
Мученичество оказалось самым удобным способом странствования,
подумала Джил. Сейчас же, когда УМИРАЮТ НАВСЕГДА, нужно было обладать
великим мужеством, чтобы отдать жизнь за веру. Ей говорили, что от Церкви
многие отшатнулись, но она не знала, было ли это результатом необратимости
смерти или просто движение утратило свою силу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148