— И мне кажется, ты будешь в ней одним из главных игроков.
Эпло лежал неподвижно, уставившись в потолок. Пес, стоявший рядом с хозяином, перестал лаять, но все время издавал утробное рычанье.
— У Бэйна будет гость. Его мать.
Эпло лежал спокойно, глядя куда-то вверх. Он уже очень хорошо знал этот потолок.
— У Иридаль сильная воля. Она идет не за тем, чтобы принести своему чаду булочки и поплакать над ним. Нет, она идет с намерением забрать его с собой. Она хочет тайно похитить его, спрятать его от тебя, злого человека. И, не сомневаюсь, ей это удастся. И куда ты отправишься искать своего милого Бэйна? В Срединное Царство? В Верхнее Царство? В Нижнее? И сколько же ты будешь искать его, хозяин? И что Бэйн будет делать все это время? Ты сам прекрасно знаешь, у него свои замыслы, и в них нет места ни тебе, ни так называемому дедушке.
Эпло протянул руку и потрепал собаку.
— Ну-ну, — пожал плечами Санг-дракс. — Я просто думал, что тебя заинтересуют эти сведения. Нет, не благодари меня. Терпеть не могу утомлять тебя, вот и все. Нам ждать тебя сегодня вечером?
Эпло ответил соответствующим образом.
Санг-дракс расхохотался.
— Ах, мой дорогой друг! Это мы все это задумали! — Змельф вынул лист пергамента и подсунул его под дверь камеры. — На случай, если ты не знаешь, где находится комната ребенка, я нарисовал тебе план. Комната гномихи как раз в конце коридора. Ох, кстати, император не желает идти навстречу требованиям Лимбека. Он собирается казнить Джарре и послать войско для того, чтобы покончить с ее народом. Мы прямо-таки влюблены в него.
Змельф изящно поклонился.
— До вечера, хозяин. Мы действительно ждем возможности насладиться твоим обществом. Вечер без тебя будет совсем не тот.
По-прежнему смеясь, Санг-дракс медленно удалился.
Эпло, стиснув кулаки, лежал на постели и смотрел в потолок.
Владыки Ночи распростерли свои плащи над Арианусом. В Импераноне тьму разгоняли рукотворные солнца, коридоры освещали факелы, в бальных залах с потолков спускались люстры, в гостиных зажигались канделябры. Эльфы ели, пили, танцевали и веселились как могли под присмотром своих темных теней — вишамов, державших шкатулочки. Сейчас повсюду, хотя и не за столом, шепотом обсуждали то, что теперь будут делать гейры с уже уловленными душами. Сегодня вечером все веселились куда больше, чем обычно. С тех пор как Кенкари заявили о своем решении более не принимать душ, смертность среди молодых членов эльфийского королевского дома заметно снизилась.
Пиры затягивались далеко за полночь, но даже молодым надо поспать… или по крайней мере удалиться для более интимных наслаждений. Факелы потушили, люстры погасили и подняли к потолку, гостям раздали канделябры, чтобы те могли найти дорогу домой или в свои покои.
Прошел час с той поры, как последние эльфы неверной, спотыкающейся походкой разошлись, держась за руки, по домам, распевая непристойные песни, не обращая внимания на терпеливых трезвых вишамов, сонно трусящих позади. Парадный вход никогда не закрывался. Ворота были невероятно тяжелы, их закрывали с помощью механизмов, причем они скрипели так, что их было бы слышно даже в самой Паксайе. Император как-то раз из любопытства приказал их закрыть. Результат был таким ужасающим, что императору понадобился целый цикл для того, чтобы восстановить слух.
Врата не были закрыты, но стража у главного входа держалась начеку, гораздо более интересуясь небесами, чем землей. Все знали, что людские войска, если они появятся, нападут с воздуха, а не с земли. На башнях располагались наблюдательные пункты, часовые высматривали налетчиков, которые на своих драконах могли бы прорваться через заслон эльфийского флота. Иридаль выскользнула из тени стен Имперанона и быстро пошла к караулке, что стояла прямо перед главными вратами. На ней было богатое разноцветное эльфийское платье — с высоко поднятой талией, с пышными рукавами до самых запястий и с длинными волочащимися юбками из многослойного плотного шелка, украшенное драгоценностями и лентами, а также плащ из голубого королевского атласа.
Стражники наверху, обходившие стены, только мельком глянули на нее и тотчас забыли. Те же, что стояли за главными вратами, разглядывали ее, но никто не спешил приветствовать ее, оставив это привратнику.
Он открыл дверь на стук.
— Чем могу вам служить, госпожа?
Иридаль едва слышала его — так шумела кровь у нее в ушах. Сердце быстро колотилось. Она чуть не падала от этого в обморок, и все же оно билось недостаточно сильно, — казалось, кровь не доходит до конечностей. Руки ее были холодны как лед, а ноги онемели так, что почти не могли идти.
Тем не менее вопрос стражника, заданный как бы между прочим, и его незаинтересованный взгляд придали ей уверенности. Иллюзия держалась. Он не видел, что женщина в эльфийском платье чересчур мала ростом, что платье было ей слишком узко. Он видел эльфийскую девушку с тонкими чертами лица, миндалевидными глазами и фарфоровой кожей.
— Я хочу войти во дворец, — тихо сказала по-эльфийски Иридаль, надеясь, что ее страх будет принят за девичью стыдливость.
— По какому делу? — жестко спросил привратник.
— Мне… это… моя тетушка очень больна. Меня призвали к ее ложу…
Несколько стражников, стоявших поблизости, переглянулись с понимающими улыбками. Кто-то шепотом сделал замечание насчет тех сюрпризов, что прячутся среди простыней «больных тетушек». Иридаль услышала шепот и, хотя не разобрала слов, выпрямилась и наградила обидчика высокомерным взглядом из глубин своего атласного капюшона. Одновременно она окинула коротким взглядом окрестности ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149